Сибирские огни, 1964, №1

он, как извание из камня, застывший, спокойный. Нет, этот не заблу­ дится. — Вода, — тихо сказал Номоконов. — Травы не увидел в бинокль, стало быть, глубоко. Шагов двадцать... Однако возвращайся, лейте­ нант, теперь я дойду. — Ну, ладно, — прошептал Репин. — Счастливо вам. Номоконов неслышно перебрел через глубокую канаву, преодолел заболоченный участок и пошел вправо, к ельнику, за которым чаще, чем где-либо, вспыхивали ракеты. Еще минут пять осторожного хода. Тень человека с винтовкой бесшумно скользила в ночи. На краю ельни­ ка, где днем были замечены немцы, было много пней, но здесь не оста­ новился стрелок. Он неслышно переходил от дерева к дереву, останав­ ливался, замирал. За островком леса оказалось открытое место. Солдат остановился и прилег на траву. Засветилась ракета. Впереди виднелся лес, скрывавший немецкие окопы. И опять долго лежал Номоконов, слушая древние, очень знако­ мые звуки ночного леса, улавливал и новые, непривычные, тревожащие. Человек с винтовкой в руке пополз вправо, вдруг обнаружил на склоне оврага свежую воронку, обрадовался и зашарил в темноте руками. — Здесь! — Номоконов стал быстро работать лопаткой. К рассвету глубокая нора была готова. Выход из нее был обращен не к вражеским окопам. Каждый человек, который бы вздумал пересечь дно оврага, попадал на мушку: стрелок решил взять на прицел правый фланг своего квадрата. Горстями он разбросал землю, замаскировал вход в нору и залез в нее. — Как медведь, — сказал сам себе Номоконов. Рассеялся туман, взошло солнце. Из темной норы, над сводом ко­ торой свисали мохнатые корни растений, утро казалось прекрасным. Белели паутинные сетки, подернутые серебром инея, радужными луча­ ми переливались росинки, застывшие на пучках поблекшей травы. Д а ­ леко впереди синело озеро. У подошвы выступа горного кряжа тесни­ лись березки, сбрасывавшие золотой осенний наряд, а на склонах зеле­ нел, манил к себе густой хвойный лес. Пересвистывались поползни, пахло хвоей, грибами, и Номоконов вздохнул. Сентябрь.... Пора рева изюбров в дремучей забайкальской тайге. В эту пору очень любил охотник бродить по таежным распадкам!.. З а ­ бираться на вершины гор. Смотреть на заголубевшие дали. Прошлой осенью, как раз в последний день сентября, лежал Номоконов на зеле­ ном ковре брусничника, собирал в туесок ягоды для сыновей и слушал мягкую музыку осеннего леса. Отняли враги радость встреч с таежными дебрями, оторвали от семьи, загнали в темную нору. Солдат взял би­ нокль: теперь он сурово смотрел вперед глазами мстителя. Крутой спуск к старому, поросшему травой, оврагу... Немецкие око­ пы должны быть недалеко, но их заслоняет островок леса. Могучие, в обхват, сосны, растущие по правой стороне оврага, густой зеленый ель­ ник закрывают и свой передний край. Номоконов остался доволен вы­ бором позиции: далеко просматривалось дно оврага. Солдат положил винтовку на локоть и застыл в ожидании. В вышине голубого неба летели на восток самолеты. Тяжело з а ­ грохотало на наших позициях, зазвенело, рассыпалось дробью: фронто­ вой день вступал в свои права. Номоконов опять приставил к глазам бинокль, осмотрел дно лощины и чуть встрепенулся. Метрах в трех­ стах, среди нагромождения камней, над кустиком, склонившим книзу кривые^ветви с покрасневшей листвой, над островком не увядшей, изу­ мрудной зелени, вилось легкое облачко испарения. На краю оврага, как раз напротив нагромождения камней, трава