Сибирские огни, 1963, № 12

— Хватит, наработались, — это говорит Алик, молодой крепкий мужчина с черными, как смоль, усами. Жена его не возражает. Видно, и в самом деле — «на­ работались». — На юге не меньше будем зарабатывать... — А если и меньше, так там хоть свой огород иметь будем, домик... — Пропадай тут ни за что... Губи свою молодость... Я пытаюсь вспомнить хоть одного пожилого каталахца, который бы жало­ вался на загубленную свою молодость, и припоминаю бухгалтера Никиту Родио­ новича Тищенко, тридцать лет проработавшего в горной промышленности на Се­ вере и Дальнем Востоке и приехавшего в начале этого года в Каталах, вместо того, чтобы уйти на заслуженный отдых и уехать на юг. Милый, хороший, неугомонный старик! Помнишь, ты говорил мне, потрясая гроссбухом,— «мы еще покажем всем этим, как нужно слюду добывать»? Я не знаю, кого именно ты имел в виду под «этими», но возбуждение твое мне было понятно: колонки цифр в толстой бухгалтерской книге рассказывали, что рудник выполнил обязательства прошлого года по всем показателям... Эх, вы, алики! Вам ли тягаться с настоящими горняками, добывающими слю­ ду и алмазы, золото и олово, уголь, нефть, газ... Езжайте уж себе на юг, выра­ щивайте капусту и берегите свою молодость. А здесь как-нибудь и без вас обой­ дутся. Тюнтюрсние умельцы Дорога вильнула раз, другой, и машина, выбежав на пригорок, остановилась. Мы вышли на дорогу. Над головой, перечеркнув голубизну неба, полоскалось по ветру алое полотнище с надписью: «Добро пожаловать!», а внизу, под горой, сгру­ дились тесной кучкой избы небольшого села. Из их труб вились беловатые жгу­ тики дымков. А за избами, за дымками угадывалась заснеженная Лена. И лишь далеко-далеко, на самом горизонте, синеватой бахромой виднелась тайга. — Хорошо-о!. — Да, здорово... Это что за село? — Тюктюр, участок колхоза имени Героя Попова. — Заедем?.. — Да! Пробыли мы в мастерской участка недолго — часа полтора, не больше. Но ведь бывает, что полуторачасовая беседа с людьми оставляет больше впечатлений, чем даже многолетнее знакомство. У меня и сейчас стоят перед глазами лица механизаторов — загорелые, об­ ветренные, словно высеченные из гранита искусным резцом ваятеля. Я до сих пор чувствую пожатия их крепких, мозолистых, покрытых ссадинами рук. ...Почему-то при слове «кузнец» представляешь себе человека двухметрово­ го роста, косая сажень в плечах, в кожаном фартуке, сурового и молчаливого. Может быть, раньше они такими и были, кузнецы. Но Матвей Шишигин, кузнец Тюктюра, вовсе не такой. Он среднего роста, телом суховат, подвижен, остроум­ ный собеседник. И только покрытые твердыми наростами ладони да прожженая во многих местах спецовка говорят о его профессии. А впрочем, не только. Механик Иван Тимофеевич показал нам старый-пре- старый культиватор, переделанный умелыми руками Шишигина в универсаль­ ное почвообрабатывающее орудие. — Теперь у меня голова не болит, — улыбается Иван Тимофеевич, — этот участок имеет такой культиватор, которому позавидуют другие. И добавляет тихо, чтоб только мы слышали: — Умные руки у человека, хорошие руки... Но не любит, когда его хвалят. Злится даже...