Сибирские огни, 1963, № 12

Как со склона река устремляется в новое русло, так сквозь время летит окрыленная мыслью душа. Я читаю о том, что и бог никакой не осилит. Человек, — это он на земле оставляет следы. Это руки его сушь пустыни водой оросили. Это руки его на болотах взрастили сады. Я читаю — и вижу: взлетает мечта со страницы гордым голубем мира, как сказочный сон наяву: слово МИР утверждается, в каждое сердце стремится,, освещая собою межзвездную даль-синеву. Я читаю — и вижу: земля вся становится садом. Но я знаю, что яблоко вдруг не покатится в рот. Я отдам свою силу грядущему, — вот оно, рядом! Мой кирпич незаметный в великую стройку встает. Я читаю — и вижу, как все наполняется светом, созидательной силой, живой родниковой водой. Я читаю, и сердце поет и ликует при этом. Я иду в эту даль — неустанный и вновь молодой. Я держу, улыбаясь, грядущий свой день на ладони. Он сияет, лучится, искрится у всех на виду. О, какое цветущее время вокруг молодое! Дверь открыта... Я к ней по заветным ступеням иду. У Л ЫБ К А Улыбка... Щеки в масле и в пыли. Он с поля возвращается устало. Но от улыбки вдруг светлее стало: глубины глаз раскрылись, расцвели; улыбка, словно легкой песни след - о всходах, о весеннем первоцвете. Как хорошо с улыбкой жить на свете — через нее струится жизни свет! Перевел Ю. ГРУНИН, НА Л У Г У Весна... Она сияньем чистым разрисовала луг иестро, и он горит в лучах искристых тысячекрасочным ковром. Вот роза в воздухе лазурном висит, блестящая, вдали, цветком, как звездочкой пурпурной, горя над зеленью земли.