Сибирские огни, 1963, № 12

себя почувствовала. Она по старинке богатство одеялами меряет. А сама до сих пор норовит какой-нибудь тряпкой укрыться. Бережет! Не доглядишь — спит на голой кошме. Уж придется вам тут без меня за ней присматривать. И за сестрой тоже. Сауле нынче десятилетку кон­ чила. Вместе экзамен ездили сдавать. Меня приняли, а Сауле баллов не набрала. Будет в школе пионервожатой. Это даже к лучшему. Все- таки шеше не одна останется. Мне бы только начать, а закончить мож ­ но и на заочном. Тогда и Сауле поедет. Так? — Панка с беспокойством заглянула в лицо девушки. Сауле молчала, а старая шеше, словно догадываясь, о чем идет речь, кивала головой, и ее сухие руки неутомимо подливали чай на д о ­ нышки наших пиал... Так я стала квартиранткой в Панкиной семье. Мы распаковали мои вещи, разместили по стенам картины, над кроватью повесили ковер, вы­ звавший детскую радость у шеше. Гардины я доставать не стала. Они были слишком велики для наших окон. Пришли Нутфулла и Шахмурад. Снова сели за традиционный чай. Лица у ребят были кислые. Правда, глаза Нутфуллы заискрились, едва он увидел чернобровую Сауле. Молодой математик так поспешно брал из рук девушки опустевшую пиалу, что Сауле совсем смутилась, пила чай маленькими глоточками, чтобы лишний раз не утруждать гостя. Панка, сердито пошуршав колючими ресницами, заметила: — Сауле только что кончила школу, поэтому смотрите на нее, как на ученицу, хотя в некотором роде она ваша коллега. Нутфулла презрительно поднял подбородок: — А мы сегодня же Отбываем восвояси. Здесь в нас не нуждаются. Постараюсь устроиться в городе, пусть не говорят, что я не поехал по назначению. — Да, в здешней школе, оказывается, для нас нет часов, — груст­ но подтвердил Шахмурад. — Как это нет часов? — растерянно подняла ресницы Панка. — Вы что-то не поняли. — Директор сказал, что ни математиков, ни биологов не требуется. — Да говорю вам, не поняли вы. У нас кружки не работают, потому что у преподавателей перегрузка... Пойдемте к директору, разберемся, — решительно поднялась она. В кабинете директора, неудобной комнате, длинной и узкой, как голенище сапога, сидел грузный мужчина, в серой фетровой шляпе. Его живот упирался в письменный стол. Прежде чем добраться до этого стола, нам пришлось согнуться и пройти под ветвями не в меру разрос­ шегося фикуса, пожалуй, единственного цветка во всей школе. — А, Панка, — сказал Садвокас Садвокасыч. — Когда едешь? — Разве у нас нет места? — не отвечая на вопрос, начала атаку Панка. — В прошлом году приезжали специалисты и уехали. Вы сказа­ ли, что им не понравилось. А этим понравилось, но вы опять говорите, что мест нет. В чем дело? — Э-э, — с досадой отозвался Садвокас Садвокасыч. — Зачем уст ­ раиваешь педсовет? Нет, значит нет. По-твоему, я должен вырвать ку­ сок хлеба у старого учителя? — Понятно, — тихо сказала Панка, и ее хвойные ресницы дрогну­ ли. Понятно, почему ни один, направленный к нам, не остался здесь. От них просто отказывались. Кусок хлеба! Абикен Бисенович и Гани Би- сенович, кроме зарплаты, получают пенсию. Смеетесь вы, что ли? Люди едут с энтузиазмом, а вы им... от ворот поворот? Боитесь обидеть своих аксакалов. А молодые национальные кадры?! Ты много говоришь, — перебил девушку Садвокас Садвокасыч.