Сибирские огни, 1963, № 12

нал газета. Она будет занимать нас те­ перь многие часы ежедневно». В дневнике Доры Венчер немало мес­ та занимают размышления по вопросам литературы и искусства. Ее волнуют проблемы художественного мастерства, социалистического реализма, националь­ ной культуры. Она снова и снова изучает труды Маркса, Энгельса, Ленина, твор­ чество Гомера, Данте, Шекспира и рус­ ских писателей. Глубокие раздумья вы­ зывают у писательницы произведения Горького. «Да, не стоит писать и трех строк, ес­ ли не писать правды. А писать правду— значит писать о противоречиях, даже ес­ ли они кажутся совершенно несовмести­ мыми, именно из этого вытекает правда жизни... Как говорит с Горьким о писа­ тельстве черт?.. Что-то вроде: если ты не любишь людей, ты не писатель. А любишь ли ты людей? Так ли это про­ сто?.. В рассказах Горького о девках и убий­ цах, которые я когда-то — правда, в ужасных переводах — находила отвра­ тительными — какая теплота рядом с ле­ дяным холодом, какая нежность, наряду с поистине страшной жестокостью, ка­ кая несокрушимая правда! И главное: какая непоколебимая любовь, даже к ис­ порченному, запущенному, искалеченно­ му человеку. Переделайте этот ужасный мир! Переделайте его! — кричит каждая строка этого спокойного и делового по­ вествования. Без Маркса, когда у меня еще не было глаз, я не видела этого глубочайшего со­ держания. Я ничего не понимала». Новый социалистический строй поро­ дил совершенно новых людей. В них примечательно, между прочим, и новое отношение к искусству. Оно производит на Дору Венчер незабываемое впечатле­ ние. «Я вспоминаю бюст Пушкина огром­ ной величины, который один московский скульптор вылепил из снега в Сокольни­ ках. Вначале он мне не очень понравил­ ся; хотя пластически он был хороший и похожий, но снег как материал был не­ приятен. Взошло солнце, туго сбитый снег превратился в голубовато-серый лед. и голова Пушкина чудесно ожила. Несколько дней подряд она становилась все лучше и лучше, поскольку сокраща­ лись ее размеры, глаза блестели, как одушевленные. Освещенный солнцем лед придавал ей больше жизни, чем мрамор. Прежде чем форма начала портиться, мы распрощались с этим чудесным про­ изведением; было бы ужасно видеть, как оно растаяло бы и обезобразилось. Московские скульпторы создали в ту зиму и другие статуи изо льда между соснами и лиственницами. Мне запом­ нился народный герой Минин на коне с длинной гривой, которого можно было видеть из трамвая. И это было замеча­ тельное произведение пластики. Имена скульпторов нигде не были записаны. Их прекрасные работы продержались около двух недель. Какое расточительст­ во, не правда ли? Какое напряжение — создавать скульптуры выше человече­ ского роста, чтобы они растаяли! И к то­ му же безвозмездно. Из любви к Мини­ ну и Пушкину. Таковы русские люди, господа фашисты! У таких людей нельзя выиграть войну». Чуткая, внимательная ко всему окру­ жающему, Дора Венчер не остается рав­ нодушной и к сибирской природе. Пти­ цы, снегопады, ледоход на Верди, утрен­ ние зори, ночное небо, — все это зари­ совано в дневнике скупо, зримо, ли­ рично. «Сегодня была луна. Тогда в большом 'зале, в котором мы одетые лежали на койках, женщины, мужчины и дети, я не могла заснуть из-за звездного света. Эти звезды как будто сорвались со своих по­ стоянных, привычных для нас,, немцев, мест, странно близкие и необычайно большие. Тогда мы пережили это впер­ вые: темно-синее небо необозримой высо­ ты над очень низкими и над очень высо­ кими крышами города, над голубым сне­ гом, который покрывал землю на целый метр, над перламутровыми ледяными холмами в пустом дворе большого дома. Чарующая красота этого «чужого» ми­ ра, спокойная и мужественная предан­ ность в бледных лицах спящих; сознание всеобщей беды, которое не покидало тог­ да людей ни на минуту и перед которой все личное было ничтожно». По изобразительной силе, идейной и художественной убедительности и стра­ стной партийности «Лесосплав Искитим» —. один из своеобразных человеческих документов эпохи Великой Отечествен­ ной войны. Б. Т а т а р и н ц е в ПРАВДИВЫЕ РАССКАЗЫ Г 1о тайге идет поисковый отряд, со- * * стоящий из трех человек: началь­ ника Нетапова, студента-практиканта Виктора и радиста Миши. Отряд этот уже возвращается из экспедиции. Вдруг оказывается, что на месте предыдущей ночевки по вине Виктора оставлен рюк­ зак с образцами — итог работы целого месяца. Нетапов приказывает Виктору немедленно возвратиться и принести эти образцы. Виктор повинуется. Забрав рюкзак, он спешит добраться до отряда, но теряет дорогу. Три дня он бродит по тайге и выходит, наконец, к цели... Да,