Сибирские огни, 1963, № 12

еще не окончательно со всей очевидно­ стью решенных. Из всех собравшихся на бюро людей Баженов как бы «вытяги­ вал» самое лучшее в нем и из этого «ле­ пил» то самое решение, которое обраду­ ет, подымет и воодушевит колхозников, т. е. позволит и в них проявиться самому лучшему. Истинная «художественность» очерка как раз и заключается в том, что мы присутствуем при самом процессе рождения прекрасного в человеке, прояв­ ляющегося как результат подлинно твор­ ческого руководства. Мы перестаем ду­ мать о том, как написан очерк, и напря­ женно следим за тем, что происходит в душах людей, в нем изображенных. У нас есть звания «народный артист», «народный учитель», «народный худож­ ник», необходимо, чтобы было учрежде­ но еще одно — «народный руководи­ тель». Баженов именно такой тип руко­ водителя, рождающегося на наших гла­ зах. Он убежден в неиссякаемой творче­ ской мощи народных масс, а потому ищет решения всех сложных вопросов у них самих. Он, например, пригласил на заседание бюро райкома библиотекаршу — старую учительницу, которая, оказы­ вается, отлично разобралась, что значит красный клевер для родного ей района. Он заставил всех выслушать незаметно­ го в колхозе Кубрина — бригадира с его точными расчетами и глубоко продуман­ ными соображениями относительно кра­ сного клевера, — и сразу померкли кра­ сивые слова его брата-председателя и ученого знатока всех решений и поста­ новлений Никитичны, людей, до того весьма в районе авторитетных. У них действительно были с л о в а о «высо­ кой» политике и не было д е л а , отсут­ ствовала кровная заинтересованность в судьбах людей, в будущем колхоза. И это как-то ясно стало, наконец, всем, хо­ тя и не было на бюро произнесено каких- либо осуждающих того или другого слов я чувствовали они себя так, «словно ни­ чего не произошло». Это было тонкое и злое обличение формального способа мы­ шления, когда «горячие» «правильные» слова прикрывали пустоту и равноду­ шие. Как это в очерке достигается? Через отношение присутствующих к выступле­ нию Никитичны. Выступая с обычным для нее умением, она произносит в кон­ це концов такое, что заставляет «лириче­ ского героя» очерка подумать: «произо­ шло что-то неладное, нехорошее», «сей­ час мне было стыдно, что и я так ду­ мал», лицо Никитичны в его представле­ нии сразу «поблекло, постарело», и все в ней «как-то сникло», «стало трудно при­ сутствовать здесь, при ней»... А Кудашев, этот честнейший человек, поэт-механи­ затор «сидел неподвижно, не моргал», и у него стали «такие тоскливые глаза, словно он видел перед собою чье-то боль­ шое несчастье». Баженов при этом толь­ ко задавал простые практические вопро­ сы, а уж Никитична сама себя «обнару­ живала», когда нужны были не знания соответствующих пунктов постановлений и резолюций, а конкретные деловые со­ веты и рекомендации. Здесь, как и в некоторых других про­ изведениях, .сатирический дар .С. Залы­ гина нашел свое своеобразное , выраже­ ние. Он словно бы и не ставил своей за­ дачей высмеять Никитичну, он даже по- человечески жалеет ее: вот же отказался человек от своих когда-то выношенных убеждений! Конечно, жаль, но это ни на йоту не снижает объективной оценки вреда, наносимого никитичнами колхоз­ ному производству. А кто не запомнит некудышнего агро­ нома, теперь, когда о нем писал С. За­ лыгин, зам. начальника областного уп­ равления сельского хозяйства, у которо­ го горло «как выхлопная труба». Он те­ бя не слушает, доказательств твоих не знает и знать не хочет, он тебе «из вых­ лопа в физиомордию раз — и оглушил», и там, «где разумный человек ничесо не добьется», он «без всяких доказательств свое гнет». В рассказах «Б об », «Функция», «Блины»,сатирические. образы занимают уже главенствующее положение. За доб­ родушно-смешной фигурой торгового уполномоченного Бурундукова, убеждаю­ щего председателя «без волокиты» под­ писать никому не нужный договор с кол­ хозным рынком, встает вся система ру­ ководства и контроля через уполномо­ ченных, которые без конца разъезжали пЗ колхозам, «ничего не давали людям, не видели результата своей работы и только усложняли жизнь, запутывали ее». Безобидный, на первый взгляд, Бу­ рундуков вырастает в нечто значитель­ ное, а подчас и в грозно непреодолимое препятствие по пути к реальному делу. Председатель колхоза Шалимов «и пони­ мал никчемность многих договоров, отче­ тов, справок и других бумажек, и все- таки временами они приобретали вдруг какую-то мнимую значительность, хвата­ ли его, пытались взять над ним силу. Вдруг начинало казаться, будто вот это и есть важная и необходимая работа, без которой шагу нельзя ступить...» На аху сашшческую -черту залыгин- сжГго дарования как-то долго не обраща­ ли внимания, и, когда он выступил с яв­ но и откровенно сатирической повестью «Свидетели», на него посыпались всяко­ го рода обвинения, в том числе и такие: вот, дескать, очерки «Весной 1954 года» отличное произведение, а «Свидетели» — отступление от художественных высот, им же завоеванных, что С. Залыгин, хо­ тя и достиг некоторого успеха в качест­ ве сатирика, «он сильнее как реалист», словно сатира — это нечто от лукавого и к реализму отношения не имеет. На са­ мом же деле С. Залыгин, утверждая кра­ соту Башлэковых и Баженовых, продол­ жал быть беспощадным к пислегиным,