Сибирские огни, 1963, № 12

3. Дерево, творящее чудеса Начало рассказа восходит к первому году Великой Отечественной войны. Госпиталь, в котором начальствовал военный врач Паволоцкий, был эвакуирован в глубь страны, на Алтай. Раненых разместили в тесных избах, кровати, а боль­ ше — нары — вплотную друг к другу, низкие потолки, подслеповатые окошечки, дышать нечем... Каждое утро начальник госпиталя обходил избы, торжественно именуемые «корпусами», и каждое утро к концу обхода мрачнел. Он видел, что в этих условиях раны у бойцов заживают медленно и плохо. Люди теряют аппетит, делаются вялыми и какими-то сонно-равнодушными. Он уходил за околицу. Голые каменистые сопки, пустынная тишина и сотни немеряных километров до ближайшего городка. С кем посоветоваться? Что пред­ принять?.. Но раненые не должны были догадываться, что творится в душе у этого плотненького, всегда веселого и разговорчивого военврача. И он снова возвра­ щался в избы, и улыбался, и бросал пригоршни шуток. — Хоть бы воздух почище, — сказал однажды с затаенной тоскою один из бойцов. А другой мечтательно добавил: — Вот, бывало, в детстве елку дома поставят — помните, какой дух был я хате!.. Начальник госпиталя остановился у его кровати, задумчиво поглядел на стри­ женного «под два ноля» паренька. — А что, это мысль! И вышел с торопливостью, удивившей раненых. А через пару часов, распах­ нув двери, девушки-санитарки втащили маленькие колючие зеленые деревца. — Пи-ихта! — ахнул изумленный боец. — Наша, сибирская пихта! Деревца расставили в избах вдоль стен. Они пахли остро, бодряще. И совер­ шилось чудо: возбужденная радость охватила людей. Лица посветлели, глаза за­ блестели. А еще через пару часов, обходя избы вторично, Паволоцкий убедился, что психотерапия психотерапией, а воздух действительно стал свежее и чище. Мо­ жет быть, в первый раз за много недель раненые ели с аппетитом, и в первый раз вечером, после отбоя, Паволоцкий уснул крепким спокойным сном. А пихты между тем продолжали творить чудеса. Одно было плохо: иглы осы­ пались слишком быстро, санитарки едва успевали выметать их. Тогда начальник госпиталя отдал неожиданное распоряжение: убрать деревья. Бойцы помрачнели, а он смеялся: — Ничего, все будет по-прежнему! Рассуждал он так: если дерево способно источать аромат срубленным, то есть без воды и питания, то не все ли равно, будет оно оставаться деревом или станет, например, кашицей в банке? И приказал заготовить побольше пихтовых ветвей — «лапок» и пропустить их через обыкновенную мясорубку. И вот сверши­ лось еще одно чудо: мелко измолотые ветви пихты продолжали «работать», помо­ гая исцелению людей! А Паволоцкий уже шел в своих рассуждениях дальше: какие-то вещества, выделяемые пихтой, способствуют активному клеточному делению (а что такое заживленье раны, как не ускорение клеточного деления!) на расстоянии от ткани. Не будут ли они еще более полезны в непосредственном соприкосновении с нею? Но ведь на человеке этого не попробуешь! Он взял банку пихтовой кашицы и по­ ехал в районный центр. Там, в ветлечебнице, дремал старик-фельдшер, по возра­ сту не взятый на фронт. Он удивился вопросу, нет ли в городке животных с по­ тертостями? — Эх, милый! Да ты поезжай в пригородный колхоз: там и пашут и сеют — все на коровах. Бедняги так изувечены непривычной работой, что на них и гля- деть-то больно. Так свершилось третье чудо: пихтовая кашица, наложенная на рану, исцеля­ ла ее с магической быстротой. Вот передо мною лежит фотокопия приказа. Он под