Сибирские огни, 1963, № 11

Однажды, придя с работы, Зина увидела, что единственный ее чемо- данишко пуст. — Это... это как же? Это — что же... — только и выговорила Зина. Больше слов у нее не было. — Д а ведь сама обещала нам кой-чего из тряпья... за квартерку, — помаргивая невинно, заявила Гликерия. — Мы с сестрой Евдокией на б а ­ зар снесли. — Чего я вам обещала? Как это снесли? — повысила было голос Зина. Но тут вмешалась Евдокия, зловеще зашипела, пристукнув по столу костлявой ладошкой: — Чего это ишо! Ишь, греховодница. Вот скоро причащение кровью Христовой будет. Жи во подскажем Григорию, чтоб обмочил твою спинку-то... Зина тотчас представила себе, как корчился от боли парень, прижа ­ тый к полу, как наклонился над ним Григорий с бритвой в руках. И при­ молкла. — То-то же... — удовлетворенно промолвила Евдокия. — Вот и не вздумай тут нам... богохульствовать. И Зина осталась почти голой. А дальше пошло еще хуже. Старухи стали забирать ежемесячно всю зарплату. Сто рублей — за квартиру, остальное — за питание. Но корми­ ли так, что Зина всегда была голодной. — Божье слово — душу смиряет, а глад — тело, — внушали стару ­ хи. — Так и сподобишься... Зина частенько подумывала бросить пустой чемодан у старух и по­ дыскать себе другую квартиру. Но боялась. Как она одна с ребенком? Однажды, возвращаясь с работы, думала невеселые свои думы. Гри­ горий недавно предупредил — скоро радение всеобщего греха. Зина д а в ­ но замечала — на молениях обшаривает ее глазами какой-то угрюмый, бородатый сектант. И, услышав предупреждение Григория, содрогнулась: она знала, что произойдет на этом радении... В переулке, словно поджидая ее, стояла Марфа, опершись на сукова­ тый костыль. Впрочем, она действительно поджидала Зину. — Здравствуй, касатушка. Христос с тобой, моя доченька, — загово­ рила Марфа. — Приметила я — все ты по этому проулочку ходишь. Как живешь, можешь-то?.. — Какая жизнь... — И Зина невольно всхлипнула, ткнулась в плечо старухе. — Ну, ну, люди ить кругом... То-то я замечаю — неласковая ты хо­ дишь все. Айда ко мне, на заезжем ноне никого нет... Приведя Зину в свою каморку, Марфа опять, как в первый раз, ста­ ла поить ее чаем. — Бабушка, бабушка, к кому ты меня толкнула, — опять заплакала Зина. — Ведь говорила — хорошие люди. — Д а ведь с богом в душе, вроде... А т ак — кто их знал... что пога­ ные хлыстовские обряды сполняют. — Уйду я от них, —- заявила Зина. —- Пусть хоть зарежут потом, уйду. Не могу больше. — И верно. И верно — чего тебе, — закивала Марфа. — От ни слышала я, многие уходят. Суровы шибко'. — Марфа помолчала и добави­ ла: — От них уйти можно, а от бога-то не след. И так он уж не шибко милосерден к тебе. Зина вздохнула глубоко, прерывисто, как ребенок, которого сильно и несправедливо обидели, а теперь вот он немного успокоился и пытается не сильным еще своим умом понять — за что же?