Сибирские огни, 1963, № 11

за окно. — Ты ей это, Пистимее, скажи . Может, она и подтвердит твою резолюцию. — Кого ж е вместо меня... намечают? Не слыхал? — Как не слыхать! — опять подпрыгнул Юргин. И добавил, изли­ вая всю свою желчь. — Мою фамилию называли — да передумают, од­ нако, на Фролку Курганова променяют... — Все шутишь? — Какие шутки, когда по деревне об этом только и разговору! По выражению лица Юргина, по едким интонациям в его голосе Устин, хотя и не сразу, понял, наконец, что речь действительно идет о Курганове. — Постой, постой... Это после всего того... После того, как Фролка с Клашкой?! Его — в бригадиры?! — Так это и чудно людям. Об этом и судачат по всему колхозу. — Понятно. Ступай, — сказал устало Морозов. Пистимея долго не возвращалась. Устин сидел и, ни о чем не думая, глядел в темнеющие окна. Потом пришло на ум, что жена, наверное, узнала уж насчет Варьки и побежала к Егору. Егор живет далеко, на самом конце села, долго про­ ходит. Д а еще сколь там задержится... ...Пистимея пришла почти через час, кинулась было к нему со сле­ зами: — Устинушка, Устинушка... — Еще чего! — холодно сказал Устин, отстраняясь. — Д а что ж е это за напасти на нас? Варька-то!.. — Ты же сама хотела от нее избавиться! — Устин, к а к язык твой поворачивается... Тогда он проговорил с насмешкой: — А на меня доведись... Я бы на Варькином месте давно ушел... Вот что. — Так ведь этак... кусочек по кусочку... Ведь страшно становится... — Отчего это страшно так тебе? Но Пистимея теперь не отвечала. Она уже стояла на коленях и то­ ропливо шептала молитву. ...На следующее утро Устин долго не решался выйти на улицу. Все ждал почему-то, не придет ли кто — Фрол Курганов, может быть, или хотя бы Антип Никулин. Наконец, не выдержал, оделся, вышел во двор. Потоптался возле крыльца, послушал, как хрустит снег под ногами. И побрел на конный двор. Там, наверное, должен быть сейчас Курганов. Но зачем ему Фрол — он и сам не мог бы сказать. Фрол был на конюшне. Он чистил стойла, выбрасывал вилами теп­ лый еще навоз на проход. Устин присел у дощатых ворот конюшни на кучу затхлого, полу­ сгнившего сена, на которой позавчера лежал Смирнов. Фрол перестал бросать навоз, однако молчал:" — Что, и почистить в конюшне некому? — спросил Устин. — Зачем сам чистишь? Хотя скоро на другую работу перейдешь. Тебя, говорят, в бригадиры З а х а р хочет. Вместо меня, значит. За какие такие заслуги? Фрол и теперь ничего не сказал , молча принялся за прежнее дело. И вдруг, несмотря на строжайшее предупреждение Демида даже насчет намеков, Устин тихонько спросил: — А вот, интересно мне •— об Демиде Меньшикове помнишь? Тот твои заслуги знает. Фрол на какое-то время застыл в согнутом положении. — Помнишь, стало быть, — усмехнулся Устин. — А я думал — на