Сибирские огни, 1963, № 11

Но чаще всего, л еж а на спине без сна, она думала о Фроле Курга­ нове. Она ни о чем не мечтала, ничего не представляла, просто лежала и думала. Спохватываясь, начинала отгонять эти думы, уб ежд ая себя— ведь он старик... старик, седой весь. И женатый... сын вон какой у него. «Дура я... поганая, гадкая дурища...». Она закрывалась с головой одея­ лом, пыталась думать о Федоре. Но Фрол все равно лез в голову — уг­ рюмый, беловолосый, старый... Но г л а за его, усталые, много повидав­ шие, были молодыми, печально-ласковыми и... жалеющими ее, Клавдию. И не было ничего обидного в том, что они жалели ее. Обычно Клавдия р а здражалась , у нее портилось настроение, когда бабы жалели ее за тя ­ желую долю — вдовью ли, девичью ли, она и сама уже не знала. Но гла­ з а Фрола жалели не так. Они светились глубоким, мягким, исцеляю­ щим каким-то светом. И если бы в такие минуты Фрол ока зался рядом, она, Клавдия, з абыл а бы все. Она закрыла бы глаза плотно-плотно, что­ бы случайно не увидеть чего-то (может — Стешку), что остановило бы ее, она запрокинула бы голову с тяжелыми волосами на ходу и кину­ лась к Фролу... Но Фрола не было. Клавдия, пошатываясь, сползала с кровати, брала со стены портрет Федора, ставила его на стол и, присев на табу­ рет, спрашивала: , — Феденька! Феденька... Что мне делать?! Что делать?!! И где ты? Где?! Живой или мертвый? Умом понимаю — не вернешься теперь уж... А сердце шепчет иногда — живой ты, живой, не мог погибнуть... Так что же мне делать?! Помоги мне, останови, убереги... Федор молчал. Он смотрел на Клавдию радостно и счастливо, как в тот день, когда Клавдия заставила его в Озерках, куда они приеха­ ли, зайти в фотографию... Клашка опрокидывала портрет, роняла голову на мягкие, пухлые руки и рыдала, рыдала... ...Утром, когда Митька побежал на станцию, Клавдия столкнулась ■с Фролом неожиданно. Она забыла на минуту о своей предосторожно­ сти, шла по улице и думала об Иринке Шатровой — как-то она опра­ вится теперь от горя, не свернется ли ее душа, как лепесток в кипятке. И зачем только на свет рождаются такие, как Митька... Но вдруг она вскинула голову и попятилась: Фрол стоял перед ней и глядел на нее виноватым взглядом: — Здравствуй, Клавдия... Она перестала пятиться. В лицо ей пахнуло, как из раскаленной печи. Она опустила голову, чтобы спасти, что ли, глаза, и качнулась впе­ ред, намереваясь проскочить мимо Фрола и бежать, бежать без огляд­ ки. Но проскочить не удалось, он схватил ее за рукав. Не схватил, а чуть дотронулся, но к а к а я разница. У Клавдии все равно не хватило сил вырваться. Их хватило, чтобы только прошептать, смущенно и испу­ ганно: — Чего ты... Чего?! Люди ведь... — Д а я вот что хотел... Слышь, Клавдия... — Нет, нет... — пошевелила она губами. Только пошевелила, пото­ му что голоса у нее уже не было. — Я... сегодня вечером... приду. — Не надо... — крутила она головой и опять пошевелила губами. — Я сам знаю, что не надо... — промолвил Фрол. — Так... слы­ шишь... Клавдия не слышала. Она рванулась всем телом, точно ее держали на депях. Цепи все-таки лопнули, и она побежала. В эти дни огородницы готовили уже семена для посадки. У них был свой небольшой отапливаемый складик для семян, где несколько жен- 3 . «Сибирские огни» № 11.