Сибирские огни, 1963, № 11

— Ничего я не знаю, — холодно ответил Устин.— Ступай, приметит еще Фролка... А Митьку — сама держи. Степанида так и не поняла, что это значит, — отказ или обещание в помощи. Д е рж а т ь сына, однако, надобности не было. Вечерами он уходил из дому все реже и реже, а потом вообще перестал бывать на гуляньях. Несколько раз Степаниде попадалась на гл а з а растерянная, с при ­ пухшими веками, Зинка. Она бросала на нее странные взгляды, будто собиралась подбежать, уткнуться в плечо и зарыДать. На всякий слу ­ чай Степанида поднимала на Зинку холодные, осуждающие глаза и проходила мимо. Проходила и думала: перетянула, видать, пузо-то. Ишь, незаметно ничего... Потом младшая дочка Антипа Никулина уехала из деревни. Все говорили — от стыда за отца дочери съехали из родительского дома. «Клашка , может, и из-за отца, — думала Степанида, — а Зинка-то знаю из-за чего, от какого стыда...». Вскоре после этого, встретив Устина без людей, Степанида сказала: — Вот уж спасибо тебе! Вот уж спасибо! — Здорово живешь! — небрежно промолвил Морозов.—З а что это? — Д а уж знаю, знаю... Морозов пошевелил бровями, вздохнул. И, помолчав, сказал куда- то в сторону: — сообразительная баба ты. Пропадаешь вот зазря. — За зря , это верно ты... — начала было Степанида, но Устин опять двинул бровями: — Ну!.. По совести, ей-богу, не знаю, за что благодаришь. И пошел своей дорогой не оглядываясь. Митька же, после отъезда Зинки из деревни, снова стал похаживать вечерами на гулянья, пропадал иногда до утра. О Зинке он, кажется, сра зу же забыл, будто и не было в его жизни этой девчонки. И ни одним словом не поинтересовался у матери — с ее, или без ее помощи уехала в Озерки дочка Антипа. Степаниду это обижало д аж е немного. Но вся она теперь была переполнена новым беспокойством — как бы опять «не спарился» с кем Митька... И однажды, не вытерпев, сказала: — Митенька... Р а з бог пронес, так чтобы снова... Я к тому это... И тут Митька взорвался, точно бочка с порохом, в которую броси­ ли горящую спичку: — Т-ты, мать!! Чего ты лезешь всегда мне в душу?! Что бог пронес? А может, лучше было бы, кабы не пронес он?! Кто у тебя просил этой., такой помощи? — Сыночек, сыночек! — обиженно воскликнула Степанида. — При чем я-то здесь? Ведь сам ты отодвигаться начал... бегать от нее... — Я, может, побегал бы да образумился? — Чего говоришь-то? Чего говоришь? Подумай!.. Митька, наверное, в самом деле подумал, стих, замолчал. Степанн- да подождала немного, качнула укоризненно головой: — С матерыо-то ты как, Митенька... Я тебя в себе носила, к а ч а л а - пеленала, с ложки кормила... — Чего уж... Ладно, мама... извини... Когда родился у Зины сын, Антип, ее отец, узнав об этом, беззвучно похлопал глазами и ртом. И только на другой день рассмеялся: — Хи-хи... Вот это — трансляция. А я что говорил? — и побежал к Кургановым: — Так как же это оно, Дмитрий? Землю-то перед Зинкой кто копытами раскидывал? Ну-ка, признавайся, чей грех?