Сибирские огни, 1963, № 11

Наиболее интересно написан образ Петра Огнева. Особенность его харак­ тера такова, что сопротивляемость на­ силию возрастает в нем от увеличения трудностей. Такова сила его убеждений. Ожесточенная борьба с фашизмом пре­ вратила Огнева из скромного паренька в волевого и выдержанного бойца народ­ ной армии. В плену у него две перспек­ тивы: одна — служить во власовских войсках, другая — умереть. Он не ко­ леблется в выборе. Немало страниц в романе уделено жизни советских солдат в плену, много места отведено «мирной жизни» власов­ цев. Их деятельность освещена так, что возникает вопрос о неудачной компанов­ ке всего романа. Микроскопическая роль власовцев, мизерная доля их в ходе войны раздута и тем самым невольно искажает события. Смещаются центры тяжести, реальная расстановка сил в прошедшей войне. Но и состав власов­ ских войск был неоднороден. Автор сам подчеркивает неоднократно, что таких, как Свиридов, были единицы. Многие, попавшие в войска «РОА», под давлени­ ем обстоятельств, только и ждали слу­ чая, чтобы повернуть оружие против фашизма, искупить вину. Только примерно с половины романа соединены в тугой узел все завязки и все судьбы, переплетенные войной. Не умея начать повествование сразу, от главного нерва, изнутри, Сердобов затягивает на­ чало повествования, отсюда лишние, сы­ рые, вялые места. Порою автор застав­ ляет своих героев говорить неестествен­ но высокими, с надрывом, голосами. Ге­ нерала Крутенкова в его смертный час писатель заставляет исполнять «Интер­ национал». Да, мы верим в партийность советского генерала. Но ведь не в стане врагов, среди друзей умирает боевой ге­ нерал. И чувство меры и такта, не изме­ нявшее генералу при жизни, не изме­ нило бы ему в этот тяжелый час, оно, это чувство, изменяет Сердобову. Деше­ вая апелляция к слезным чувствам — не лучшее средство убеждения. Писа­ тель, на мой взгляд, пытается ставить своих героев на ходули. Но там, где они «вырываются» и начинают жить реаль­ ной, непринужденной жизнью, — Сердо­ бову сопутствует удача. Тогда читатель видит, что не только мощь военного ору­ жия, но и сила духа народа определили исход событий в великой войне. Замы­ сел романа — показать, как о высокую политическую зрелость простых людей разбились стремления врагов разрушить изнутри наше государство, — нашел свое образное отражение во многих по­ бочных, эпизодических образах. Не за­ нимающие много места по ходу собы­ тий, они несут полную смысловую на­ грузку и отвечают идейной направлен­ ности романа. В произведении создан ряд портретов солдат и офицеров Со­ ветской Армии, показана организующая роль партии в годы войны. Без сгуще­ ния красок, но без розовых тонов рису­ ется трудовая жизнь тыла. Хотя ло­ бовое решение некоторых проблем и применение готовых штампов в реше­ нии характеров положительных героев снижает значение романа — правда о войне определяет в романе все. В . У т к о в ДРУГ КАРДА МАРКСА О ИСТОРИИ русского револю- ционного движения XIX века есть люди, которые как бы воплощают в себе характер эпохи. Они действуют в центре событий, соприкасаются с самы­ ми замечательными людьми своего вре­ мени, след их в прошлом настолько глу­ бок, что и сейчас, спустя без малого столетие, их жизнь и действия восприни­ маются как яркие примеры беззаветно­ го служения народному делу, как при­ меры воли, мужества, отваги, веры в победу разума. По их биографиям можно изучать историю. Среди таких людей — Герман Александрович Лопатин, революционер 70—80-х годов минувшего века. Его биография так ярка и необычна, так богата событиями, что при жизни о нем слагались легенды. Натура мно­ гогранная и талантливейшая, Лопатин неизбежно привлекал к себе каждого, кто только сталкивался с ним. Д. И. Менделеев хлопочет о денежной помощи своему ученику, видя в нем будущего ученого. Исследователь Средней Азии В. Ф. Ошанин, путешествуя с Германом Лопатиным по окрестностям Ташкента, по тугаям Сыр-Дарьи, уверен, что из него со временем будет крупный нату­ ралист. Глеб Успенский хочет писать о Лопатине повесть под названием «Уда­ лой добрый молодец». Лев Толстой ис­ пользует рассказ Лопатина о заключе­ нии в одиночке в одном из своих произ­ ведений. Хорошо знает и любит Лопа­ тина И. С. Тургенев. Даже генерал-гу­ бернатор Восточной Сибири Н. П. Си­ нельников и тот поддается обаянию Ло­ патина, часами беседует с ним в тюрем­ ной камере, пытается приблизить его к себе, сделать своим орудием, «оценив сильный логический ум и железную энергию Лопатина». М. Горький назы­ вает Лопатина «одним из талантливей­ ших русских людей». Депутаты-больше­ вики IV Думы, приветствуя Лопатина в день его семидесятилетия, говорят о его