Сибирские огни, 1963, № 11

Она повела трактор мимо кустарника. Здесь гусеницы глубоко вминались в мягкую, сырую землю. И вдруг машина зарылась по самый радиатор. Когда выключаешь мотор, прежде всего поражает тишина. А сейчас она прямо-таки оглушила Валю. В ушах стоял звон. Наконец о.н стих. И Валя услыха­ ла в этой тишине голос птички чечевицы. На вербе в серебристых шишечках си­ дел пурпурный самец и все допытывался у темно-бурой самочки: «Витю видел? Витю видел?». Испуганная Валя снова схватилась за рычаги, трактор взревел. Она дала задний ход. Бешено заработали гусеницы. Летела грязь. Трактор дрожал, лязгал, дергался на месте. Она умоляла его: «Ну, поднажми, поднажми еще, миленький! Ну, еще! Родной мой, выручай!» Мотор ревел от натуги, но машина оседала все глубже и глубже. Валя остановила двигатель. Выскочила из кабины. Сапоги зачавкали в гря­ зи. Она побежала вперед, но там было совсем топко. Рванулась вправо, влево — топь. Сухая земля начиналась только сзади. Всего лишь три-четыре шага назад и все было бы спасено. Валя забралась в кабину, вцепилась в рычаги, машина точно от боли взреве­ ла, зарычала. — Да иди же ты, иди, сатана! — теперь уже ругала она трактор. И опять начинала умолять: — Ну, миленький, еще, еще постарайся! «Что же это я делаю?! — спохватилась Валя.— Я еще глубже заго­ ню его!» Она выключила мотор. Выбралась из кабины. И... заплакала. Сердито плака­ ла, от сознания своего бессилия. Что же теперь делать? Пойти на стан, позвать на помощь? Валя чуть не застонала, когда представила град насмешек, который обрушится на нее. Валя подошла к ключику, он бил на дне ямки. Она мыла руки до тех пор, пока они не заныли от ледяной воды. Потом умыла лицо, и ей стало легче. Лицо, ее было суровым, шершавые губы сжаты, глаза блестели сухо и мрач­ новато, между бровями прочертилась ниточка морщинки. Подождала, когда вода очистилась, наг.нулась к роднику и припала к ледяной прозрачной воде. Потом вымыла сапоги, почистила брюки и решительно пошла к полевому стану. Черт с ними, пускай смеются! Сейчас главное — выручить трак­ тор и начать работать. Нельзя срывать работу... За длинным столом, с ножками-чурками, врытыми в землю, обедали тракто­ ристы, сеяльщик, учетчик, шофер. — Ты чего, Валентина, канителишься? Садись, — сказал бригадир, увидев Валю. — Едой силу не вымотаешь. Валя решительно подошла к нему и, ни на кого не глядя, мрачно со­ общила: — Трактор я завязила. Не заметила топь и влезла. Она вся сжалась, смотрела в сторону, ожидая насмешек и готовая вынести их, раз уж сама оказалась такой растяпой. Ей почудилось, что ложки перестали стучать. Наверное, все насмешливо смотрят на нее. Не дай бог еще когда-нибудь так опозориться! — Где засела? — спокойно спросил бригадир. — Вон, у кустов. Ключ там. Бригадир внимательно осмотрел ее похудевшее, обветренное лицо и подви­ нулся на скамейке: — Садись. Обедай. Вытащим сейчас. — Ты не хмурься, Валюха! — крикнул Валерий. —Я тоже сидел в этом ключе! Ребята стали подбадривать ее, вспоминая, кто и когда застревал. Валя снова чуть не расплакалась от благодарности к этим людям.