Сибирские огни, 1963, № 11

— Не хочется что-то мясного. Рыбки , что ли, пойти... принести на ужин. Сказал , не поднимая на Клашку глаза. — Иди, — тихонько сказала она, бороздя ложкой в тарелке. — Только... осторожней там. Не рухни где-нибудь. Берега обопрели. Берега обопрели, это верно. И, кажется, вся рыба, к а к а я есть в Светлихе, наморившаяся под льдом, сбилась, сгрудилась сейчас у бе­ регов, чтоб подышать кислородом, вливающимся в реку с вешними по­ токами. Чебаков и окунишек в эту пору даж е ребятишки черпали с а ­ модельными сачками чуть не целыми ведрами. Но рыба ему была не нужна. Это Фрол понимал... Понимала это и Клавдия. ...В ту холодную, январскую ночь, когда пришел к ней Фрол, она так и не сомкнула глаз. Она все л еж а л а , все смотрела в темноту, ото­ двинувшись от Фрола, но все равно чувствуя рядом его большое, груз­ ное тело. Иногда, волнуясь, как девчонка, протягивала руку, касалась его плеча или груди, но тут же отдергивала ее, отодвигалась дальше, к самой стене. Временами ей казалось, что откуда-то сверху из темноты смотрят на нее обиженные, укоряющие глаза Федора. Тогда она заж им ал а в зубах угол одеяла, чтоб не закричать, и беззвучно плакала... Лишь перед светом она насмелилась все-таки положить руку Фро­ лу на грудь, осторожно обняла его, приткнулась к его жесткому пле­ чу, волнующему незнакомым, неизведанным запахом , улыбнулась про себя облегченно, радостно — и уснула. Утром встали с восходом солнца. Стараясь не глядеть на Фрола, Клавдия неловко металась по комнате, собирая завтрак . Лицо ее пыла­ ло от волнения и еще от чего-то, гл а за поблескивали, и она, не зам е­ чая, улыбалась сам а себе. Фрол тоже улыбнулся и проговорил: — Помоложе бы мне быть... — Ну, что ты еще... — подняла Клашка счастливые глаза. — Ничего, Клавдия, поживем. После зав тр ак а она побежала на работу. Фрол задерж ался . Когда она заглянула в обед домой, Фрол по-прежнему сидел за столом в расстегнутой рубахе, какой-то помятый, взлохмаченный, хму­ рый. В сторону Клавдии не поднял д аж е головы. У Клашки все оборвалось внутри. Она тяжело подняла руку, рас­ стегнула одну пуговицу фуфайки, другую... На третью не хватило сил. Глаза ее блуждали по комнате, как у пьяной, будто она хотела рассмотреть, где же сидит Фрол, ее муж, и не могла. Стоять она тоже не могла и тяж ело прислонилась к стене. — Что... случилось... Фрол? — язык ей повиновался с трудом. — Митька был... — ответил Фрол, помедлив. — Сын-то у Зинки... сестры твоей... от него. И долго-долго оба молчали. Наконец Фрол с трудом разогнул затекшую от долгого неподвиж­ ного сидения спину и проговорил, как утром: — Ничего, Клавдия... Ничего. Что ж теперь делать? Как-нибудь — проживем. Пойду на работу все-таки... ...И хотя они продолжали жить вместе, Клавдия с тех пор больше не улыбалась. Фрол тоже ходил неразговорчивый, вроде отрешенный от жизни. Иногда он словно бы приходил в себя, пытался пошутить, сказать ей ласковое слово, как-то приласкать — но все это получалось неестественно, вымученно, и не приносило радости ни ей, ни ему. 7. «Сибирские огни» № 11.