Сибирские огни, 1963, № 9

эхо» и хотел бы побеседовать с господином учителем по поводу конфискации, ес­ ли, конечно, господин учитель не возражает. — «Фольке эхо»... Коммунистическая газета? •— Совершенно верно. Учитель погладил лоб и окинул взглядом каштановую аллею. — Проходите... Вовсе не обязательно разговаривать на улице. Не так ли? Нойдорфер закрыл за собою дверь — впрочем, он это делал всегда — и про­ шел вперед. — Прошу вас, садитесь. Извините, что здесь все так пусто... Ольберг убрал со стула пакет с книгами и сел между сундуками и ящиками, еще не запакованными. Посреди непокрытого стола поднялась на дыбы лошадь из майссенского фарфора, пестро одетый турок удерживал ее на мундштуке... Дол­ жно быть, хозяева не знали, куда девать эту дорогую вещь, как надежнее упако­ вать ее... — У вас уже есть другая квартира, господин учитель? — вежливо осведо­ мился Ольберг. —■ Да... знаете...— Нойдорфер встал, принес из буфета, уже освобожденного от посуды, бутылку вина и два стаканчика.— Моя жена и я... люди со странно­ стями. Мы, так сказать, хотим превратить печальную необходимость в доброде­ тель... Мы едем в Хольденбург, подальше от этой суматохи. Поближе к природе... Он быстро опрокинул стаканчик. — Нет, нет... Там тоже есть работа. Там тоже есть молодые люди, которых надо учить читать и писать. Они нуждаются в наставлениях. Им надо помочь усво­ ить высокие духовные принципы...— Нойдорфер говорил, как бы рассуждая с са­ мим собою.— В конце концов, надо спросить себя, для чего ты живешь, что ты сделал за свою жизнь, к каким результатам приведет твоя деятельность... И ра­ зобраться, что же вокруг тебя происходит... — Но... господин учитель,— осторожно прервал его размышления Оль­ берг.— В Германии по существу нет ни одного неграмотного человека... Нойдорфер горько рассмеялся. — Это верно, неграмотных нет. Но варвары — варвары остались... Нойдорфер подумал о бургомистре Вебере. Вот как раз один из таких варва­ ров. Они существуют во имя своекорыстия, живут только эгоистическими интере­ сами. Учитель подавил вспыхнувшее раздражение, вышел из-за стола и направил­ ся к двери. — Матильда! — крикнул он. — Приготовь нам, пожалуйста, чаю. У тебя, наверное, найдется в доме какое-нибудь печенье?.. Фрау Матильда вышла из кухни и сняла фартук. Что случилось?.. Когда она вошла й комнату с подносом, Юстус сидел, склонившись, в кресле и разглядывал свои костистые руки. — Знаете, господин Ольберг,— с чувством произнес он.— Так редко встре­ чаешь теперь человека, с которым можно поговорить по душам. Нет, это не ком­ плимент... Я думаю, что говорю...— он бросил благодарный взгляд на Матильду. Она расставляла на столе тарелочки, чашки, раскладывала ложечки. — Ноя не знаю, чек}...— начал было Ольберг. — Я вам охотно объясню. К сожалению, это так... Те, кто способны мыс­ лить,— бездействуют. А те, кто работают, видимо, по своей занятости, что ли, никак не соберутся поразмыслить... Ужасный разлад! Разлад нашего поколения, как сказал Генрих Манн... Куда ни посмотришь, всюду, наталкиваешься на одной то же... Он пил маленькими глотками горячий чай. Матильда Нойдорфер склонилась над столом. — Возьмите сахар, господин... — Ольберг, Ганс Ольберг. Она повторила с улыбкой: «Возьмите сахар» — и хотела снова исчезнуть, но учитель задержал ее.