Сибирские огни, 1963, № 9

до работать всюду. Всюду, где есть эксплуататоры и эксплуатируемые... Что же нам, ждать, пока с неба свалятся настоящие революционеры? Эрих трубно высморкался, не спеша сложил клетчатый платок, засунул его в карман, снова развернул свою бумажку и разгладил ее ладонью. — Итак... — он вдруг напряженно уставился на оконный переплет. — Я должен вам кое-что сообщить.— Эрих запнулся, затем выпалил: — Сегодня после обеда я был у Нойдорфера. Все с удивлением посмотрели на него. — Да, у Нойдорфера... По поводу конфискации домов... По лицу Ольберга пробежала улыбка: «Посмотри-ка!» — И что он сказал? — Что он мог сказать?.. Старая песня... Они хотят остаться в своем «Сою­ зе пострадавших»... Американцы, дескать, поймут их... ну, и так далее,— Бол- лингер бросил косой взгляд на Фрица. Тот молчал. — А потом? — Ольберг поправил очки. — Вы пришли к какому-нибудь со­ глашению? ■— К соглашению? — Эрих помотал головой. — Но о чем-нибудь вы с ним договорились? — Он меня просто-напросто выгнал. Я ему говорил, как по-писаному. Все «му выложил начистоту. Но он не хотел ничего слышать. Господин учитель рас­ свирепел, потому что он терпеть не может, когда ему говорят правду в глаза. Он меня выгнал... Фриц расхохотался. — Что я говорил?! Пустые хлопоты! Напрасно потерянное время! — Не болтай! — сухо перебил его Ольберг. — С ним нужно еще раз погово­ рить. Он поймет, что у нас с ними одни заботы. Правду не так-то просто выста­ вить за дверь. Это господин учитель обязан понять! — Он помедлил и обратился к Эриху Боллингеру: — Может быть, тебе следовало держаться менее офици­ ально, проявить больше человечности... Иногда мы бываем и сами виноваты...— он говорил осторожно, как бы прощупывая собеседника.— Ты меня понимаешь, старик? Эрих согласно кивнул. — Я не очень большой дипломат... Говорю, как привык, как умею... Ольберг ободряюще улыбнулся. — Хорошо, Эрих. Я еще раз схожу к нему. Согласен?.. 5 По возвращении из школы Нойдорферу было достаточно взглянуть на жену, чтобы понять: ничего! Опять ничего! Даже трех строк в подтверждение того, что их письмо получено. Он делал вид, будто не замечает приготовлений Матильды к отъезду. Итак, конец... Возле коттеджа таможенника Хабера стоял боль­ шой мебельный фургон. Четверо или пятеро упаковщиков вытаскивали из дома ящики. Словно никогда и не существовало никакого «Союза пострадавших» — его резвеяло, как пушинки с одуванчика. К сожалению.... А может быть, слава богу?.. С бургомистром Вебером он раскланивался теперь принужденно, только из вежливости. Как-то Нойдорфер увидел возле садовой калитки молодого черноволосого мужчину, которого никогда прежде не встречал, хотя знал всех хольдентаннцев. Среди молодежи трудно было отыскать такого, кому он, фигурально выражаясь, когда-нибудь не спускал штаны за плохо выученный урок... — Что вам угодно? — рассеянно спросил Нойдорфер. Его зовут Ольберг, Ганс Ольберг, ответил несколько смущенно незнакомец и приподнял роговые очки, забавно сморщив нос. Он корреспондент «Фольке