Сибирские огни, 1963, № 9

— И поймаю. Мальчик подходит к кустам, встряхивает сучок, и на землю падает несколько мотыльков, спрятавшихся под продолговатыми листьями от раскаленного дня. Поймав одного, он вытаскивает из воды удочку, отвя­ зывает поплавок, снимает с крючка червя и насаживает вместо него мо­ тылька. Я насмешливо слежу за его действиями, уверенный в их бесплодно­ сти. Однако не успевает крючок с новой наживкой коснуться поверхно­ сти, как зеленоватую воду прорезает несколько сверкающих лезвий, и од­ на из уклеек серебристой пружинкой бьется на берегу. Я поражен, но не сдаюсь — повезло. Но это не везенье. Одна за другой еще три рыбки сверкнули в воздухе и завозились в ведерке. С этого дня и началась наша дружба. Виктор Васин, так звали маль ­ чугана. Были у нас и еще друзья. Школьные, уличные, знакомые с мало­ летства и случайные. В детстве и отрочестве друзья не т акая уж вели­ к а я забота. Д а и не могли мы обойтись без друзей и соратников. Я не оговорился: соратников. Прочитав в те поры чапыгинского «Р азина Сте­ пана», мы вознамерились отправиться в Польшу и произвести там рево­ люцию. Почему мы остановились именно на Польше — не имею пред­ ставления, но — именно на ней. Виктора выбрали атаманом, меня — есау­ лом. Мы мастерили «поджиги» — самодельные пистолеты — и бесконеч­ но совещались по поводу зенитной пушки. В наших революционных действиях нам без зенитной пушки было никак нельзя. А пушка стояла совсем рядом: во дворе военкомата. Обес­ печение отряда пушкой Виктор и я взяли на себя. О том, как мы прово­ дили «Операцию 2», — рассказ особый. Но провалилась она в полном смысле слова. Вольница не могла простить нам неудачи, обстреливала из рогаток и обещала побить. Тогда мы гордо уединились. Д аж е играть в футбол и заниматься боксом мы стали в секциях «Спартака». Спарт аков ­ ский стадион находился в другом конце города. Война началась, когда нам было по девятнадцать. Не берусь судить, ка к известие о ней встретили другие, но нас оно взволновало не очень. Ве­ чером ко мне пришел Виктор и буднично спросил: — Слышал? Как по-твоему? — Слышал,— ответил я.— Как с финнами, скоро кончится. И мы сели играть в шахматы. Но все-таки не игралось. Как ни говори, а там, где-то на Западе, — война. Фронт. О том, что война будет такой, какой она была, мы не подозревали. В наши восемнадцать-девятнадцать лет нам не напоминали о ее опас­ ностях. Если б мы знали... Впрочем, нет, мы тоже тогда не молчали. Накануне войны мы без­ заботно распевали «Если завтра война» и собирались малой кровью бить врага на его.земле. О повестке на медкомиссию Виктор спросил меня с энтузиазмом: — Тебе не прислали? — Нет. — А мне прислали. Леньке Давыдову и Володьке Сорокину тоже прислали. Они хотят в авиацию. А мне куда, как думаешь? — Конечно, в авиацию. До Берлина самолету что. Р а з и там. На следующий день Виктор прошел комиссию. Его признали годным для службы в авиации. Через три дня принесли повестку: «Вам надле­ жит явиться...» Я сижу у Виктора и наблюдаю за сборами. Он хозяйственно у к л а ­ дывает в рюкзак провизию, упрекая мать в бесцельной суетне. Ксения