Сибирские огни, 1963, № 9

Нет краше и дороже ремесла. Потом окно открылось: — К телефону! А через три минуты он уехал, Одетый по-походному. («Баллада о генерале») Вот в этой связи, в слиянии «любви к простой работе мирной с готовностью подняться по тревоге», в постоянно жи­ вущем в солдате чувстве слитности с родной землей, которую он призван за­ щищать,— самая характерная черта ли­ рического героя И. Краснова. Пока такие люди есть на свете, Не одичает, не погибнет мир. И тут перебрасывается невидимый мо­ стик от темы минувшей войны к теме защиты мира в наше время, теме острой и злободневной: ведь «до сих пор бредо­ вый клич вояк над изможденным миром свищет плетью» (В. Порядин). Война, детство военных лет — не за­ бывающаяся частица биографии людей, родившихся в тридцатых годах. И отно­ шение к войне и миру — для них не от­ влеченная проблема. Молодые советские поэты определяют свой взгляд на волну­ ющие все человечество проблемы не пу­ тем абстрактных умозаключений и не чтением истории только, но и исходя из того горького и незаимствованного опы­ та, который они вынесли из своего дет­ ства и который дает им повседневная со­ циальная и политическая практика совре­ менного мира. Вот почему испытываешь доверие к стихам молодых поэтов о вой­ не и мире. Стихи эти часто декларатив­ ны, но это декларации страстные, иду­ щие от сердца. Стихи эти, естественно, публицистичны, но это публицистика вы­ страданная и потому убеждающая. Борьба двух миров, «все возраста­ ющий контраст» двух цветов времени — красного и черного, времени Ленина и революций и — времени «ярма и рели­ гий»,— сквозная тема поэтической книж­ ки В. Порядина «Свидание с землей». Два мира, • Враждебных как жизнь и смерть, Кто сможет их примирить? Давно ль между ними кровавый бой В полях изможденных затих? И пусть сегодня в воронках войны Синеют глаза озер, Пусть в почвах, пропитанных кровью, опять Дают семена ростки, Пусть пляшет одной ногой инвалид На свадьбах своих сыновей, Мы знаем, в ствол неостывший враг Загнал боевой патрон. Граница двух миров проходит «не по земле», а по нашим, человечьим серд­ цам — такова основная мысль лирико­ публицистической поэмы В. Порядина «Границы». Это поэма о поруганной любви — «капле в море вражды». Гра­ ница двух миров разделяет сердца влю­ бленных, «подобно передовой». Насто­ ящая любовь, по мысли автора, сильна единством взглядов и убеждений, един­ ством мировоззрения. Поэтому-то в поэ­ ме так остро и прямо поставлен вопрос: «А ты, любимая? Кто мне ты: соратник иль кровный враг?» Столь же категоричен в утверждении своего нравственного идеала, своего взгляда на мир поэт и в стихах «Ничей­ ная земля», «Сон», «Кредо», «Время» и другие. И как злободневно звучат сегод­ ня строки стихов В. Порядина, когда вскрыта гибельность и иллюзорность те­ орийки «мирного сосуществования» в об­ ласти идеологии! Публицистическая лирика В. Поряди­ на сильна своим гуманистическим пафо­ сом и актуальностью поставленных про­ блем, недвусмысленной ясностью оценок и эмоциональной накаленностью стиха. Многолюден мир его поэзии: строитель и врач, пахарь, кузнёц и солдат, Проме­ тей и Галлилей, Эйнштейн и даже... снежный человек — поэтическая «номен­ клатура», как видим, весьма обширна, многолика. В. Порядин свободно опери­ рует такими философскими категориями и понятиями, как время, пространство, движение, скорость и т. д., обнаруживает недюжинные знания по части истории и мифологии. И все это не столько, так сказать, своеобразный интеллектуалист- ский «антураж» избранной темы, сколько особенность поэтического мыш­ ления поэта, стремящегося быть «с ве­ ком наравне» во всех главнейших обла­ стях современного знания. Историзм мышления, философичность рассуждений — это, конечно, хорошие черты поэтического стиля, но хотелось бы в ряде случаев видеть поэзию В. По­ рядина более прицельной, более конкрет­ ной по а д р е с у , подобно лучшим об­ разцам советской политической лири­ ки — от Маяковского до Суркова и Си­ монова, влияние которых на молодого поэта несомненно. Большая социально- политическая мысль, извлеченная из современного жизненного факта или явления, а не только из истории, филосо­ фии и мифологии, — вот чего иногда не­ достает поэту и что могло бы наполнить его стих живой и горячей достовер­ ностью. Разумеется, фактами, конкретными жизненными событиями и явлениями поэту нужно пользоваться умело, чтобы стихи не превратились в фактоописа- тельство, в иллюстраторство. И тут, между прочим, раскрывается один изъян или недостаток стихов И. Краснова, о ко­ тором было говорено выше. Его стихи, как правило, построены на фактическом материале. Пожалуй, только в одном стихотворении — «Сиявский бор» — И. Краснов делает попытку отойти от поэтической фактографии и вводит в