Сибирские огни, 1963, № 8

Этот ш елест стр аниц , шепот и вздохи немного успокоили Устина , как почему-то у сп о к аи в али они его в сегда . В ер а в бога , р а зм ы ш л я л он, д а в ­ но з а с т а в и л а П истим ею безропотно слуш а т ь ся м уж а своего . Н е было ещ е случая , чтобы она сд ел ал а что-то нап ерекор ему, Устину, чтобы не у г а д а л а каким -то чутьем его, Устиновы , ж ел ан и я . Это было при ятно , а с ам о е гл авное , удобно . Сейчас Устин не удивляется этой ее покорности и преданности , а бы ­ л о время — удивлялся . — Н еуж ели сдел аеш ь все, что я ни прикаж у? — спраш ивал он, когда судьба свела их вм есте и они только -только начали совместную жизнь . — А к а к ж е не сделаю ,— отвечала о н а .— М ужнина воля — божий приказ. — А еж ели я повелю тебе раздеться донага д а пройтись ср ед ь бела д н я по улице? Ж ен а была застенчивой до невозможности . Не то, что п ок а за ться на улице без чулок или с голой шеей — д аж е простоволосой она никогда не вы гл яды в ал а за дверь . Вечно ходила в длинном , до пят, платье , шею и го ­ лову з ам а ты в ал а платком так , что видны были одни ее задумчивы е голу­ бы е гл а з а , д а острый небольшой нос. В постель к нем у она л ож и л а с ь в сегда в полной темноте , а утром в с к а к и в а л а до свету . — П овелиш ь — т а к как ж е не пойти-то!..— промолвила он а , опуская ГОЛОЕу. — Р а зд е в ай с я то гда д а ступай ,— с к а з а л он, ра зби р аемы й любопыт­ ством .— Д о нитки разд евай ся ... Она д р ож ащ ей рукой стянула сперва платок . Волосы рассыпались и уп али на спину. З а т ем расстегнула платье... Стоя среди во р о х а одеж ды , она з а к р ы л а ладон ям и м ал ен ьки е гру ­ ди . Потом , словно оби ссил енн ая , урони л а руки вдоль т ел а , н ак лон и л а го­ лову , пер еш а гн ул а ч ере з свою од еж ду и пошла ... П ош ла тихонько , т а к и не подним ая головы , словно и с к а л а что-то на земле . Он до гн ал ее уж е во дворе, схвати л в т о т самый момент, ко гд а жена о ткры в ал а дощ аты е воротца , чтоб ступить на улицу. И несколько дней уди вл ял ся этом у случаю . У ди влял ся до того , что уж е и сам с тал сом н ев а т ься — не мож ет быть, чтобы выш ла на улицу . З н а л а , что остановлю . Зн ал а ! О днажды он колол дрова . Ж ен а относила поленья в сар ай и скл ады ­ в а л а их там . П рисев у плетня покурить , он посадил ее рядом . — Н е верю все -таки , чтоб выш ла то гд а на улицу го л ая ,— с к а з а л он, помолчав. — К ак ж е могла ослуш аться бы? — укоризненно спросила он а . - Врешь ты, врешь! А если бы тебе я ... вон руку велел отсечь самой себе? А? — А что ж е ... Зн ачи т , богу т ак угодно. — Богу? А ну -ка ... ра з богу! Вон топор -то , в чурке торчит. Ж ен а сид ел а , не ш евелясь. — То-то же. А то — богу... Не вышла бы... И вдруг она в с т ал а , подошла к чурке, выдернула топор и спокойно спросила: — К акую рубить-то? — А к ак ую 'х ош ь , правую хотя бы, ну-ка ... Вот видишь — не осме­ лиш ься ,— беззаботно проговорил он, уверенный что ж ен а сейчас бросит топор. Она и в самом д ел е полож ила его на чурку .