Сибирские огни, 1963, № 8

Вдру г Фрол почувс твовал , что кто-то смотрит в его спину. П о ч у в ­ ствовал и вздрогнул , д о г а д а вш и с ь почему-то, кто. Когда повернул г олову , Устин поправил т о р ч а вш е е з а спиной ружье , усмехнулся : — Я думал — испугаешься . . . — Ты что — лихой человек? Ещ е р а з усмехнулся Устин: — Каждый , может , сверху — тих, а снутри — лих. Дро гнули з аин д е в е вш и е Фроловы ресницы . От цепкого в з г л я д а Устина это не укрылось , но он ничего не с к а з а л , только сузил г л а з а . — Кто ты? — у грюмо спросил Фрол .— Откуда . . . такой? — Д л я пичуги к а ж д а я в етка — дом. А в спорхнула — и з а бы л а , где ноч е в ал а ,— побле скивая ч ерными г л а з ами , ответил Устин и подошел к Фролу , остановился в д в ух ш а г а х .— Ну , здр ав ствуй , что ли? Фрол промолчал . Устин расстегнул две верхних пуговицы и о т в е р ­ нул полушубок , чтобы ос тудит ь горячую грудь . Потом о гл яд ел ся вокру г : — Ишь , к а к оно тут.. . молчаливо . К а к в церкви . Только грехи з а м а ­ ливать . Фрол покосился на Устина . С д е ржи в а я с ь , с к а з а л : — Стервятник ты, однако , не пичуга. . . И в третий р а з усмехнул с я Морозов , зл о в ещ е пок а з а в на этот р а з белые , ровные зубы: — Не знаю. . . Г л а з а никому не выкл е вы в ал . И тогда , неожид анно д л я самого себя , Фрол Курганов , т яж е л о и придавленно вскрикнув , у д а р и л Моро зо в а со всего плеча лыжн ой п а л ­ кой. Уд ар пришелся точно по голове. Тол с т а я ш ап к а смя гчила немно го удар , но Устин все р авно покачнулся . З а т ем поправил д в у с т в о л к у за плечами : — Дурак . . . У меня — ружье . . . Скинув лыжи , сел в сугроб , положил р ядом свое ружье , снял ш а п ­ ку, пощупал голову. И молч а стал з а к у ри в а т ь . Д о л г о еще с тояла синь перед Фролом . Он никак не мог пон ят ь — то ли вскипевшее о т чаяни е з а с тил а е т г л а з а , то ли кач ается вокру г о бы к ­ новенный вечерний мрак . Пош а ты в а я с ь , будто уд ари ли его самого , К у р ­ ганов сделал ш а г к Устину, опустился р ядом в снег и протянул д р о ж а в ­ шую руку з а кисетом. Потом глотал ж а д н о горький дым. .. .Точно т а к ж е , к а к гло тал Фрол горький т абачный дым на рас све те того дня , когда они втроем — он, Д ем и д да Фи л ь к а Меньшиковы — з а ­ волокли на утес п о л у р а з д е т ую Мар ью Воронову и ее дочку . К р о в а вы й был рассвет, все небо в то утро н а б р я к л о кровью. И кр а сные т ум аны мертво висели н ад Светлихой , над зар еч ен с кими лугами . Там , в э тих л у ­ гах, еще н а д ры в а л а с ь человеческим плач ем к а к а я - т о птица.. . Вместе с кро в а вым рассветом н а с тупило то гд а медленное , з в е н я ­ щее пронзительным звоном в пустой голове , похмелье . А когда нач алс я у г а р — Фрол не помнил и сам. М ож е т быть , т ем дождливым , ч а в к ающ им земляной ж иж е й вечером , когда М а р ь я д а З а ­ х ар Большаков , со бр а в человек д в а д ц а т ь зеленодоль ских мужи ко в , по в е ­ ли их в лес, пар тизанить . П е р е д уходом о к р уж и л а пар ти з ан то лп а б а б и ребятишек . Приш ел по гл яде т ь на п ар ти з ан и Фрол Курганов . — Ну, а ты что, Фрол? — спросила вдру г его М а р ь я .— З а б аб ьи по ­ долы , что ли, п р я т а т ь с я решил? Подол юбки самой Мар ьи , мокрый , з а л я п а н ны й грязью, т яж е л о с ви ­ с а л до самой земли . Какой -то пи дж ачиш ко , подпоясанный веревкой, , т ож е был мокрый. М а р ь я была словно з а в е р н у т а в него туго-натуго. .