Сибирские огни, 1963, № 8

дый р а з при виде К у р г а н о в а брови, о т в о р ачи в ал с я , спешил уйти прочь. И З а х а р заметил это. — Брось , не надо . . .— попросил о д н аж ды З а х а р .— Р а з у ж т а к — пусть судьей ему будет собс твенн ая совесть. — Если она у него есть! — впервые с к а з а л о Кур г анове Устин. С к а ­ з а л зло , ра здр аж енно . А ч ере з минуту д о б а в и л тише: — Удиви тельный ты человек . Не встреч ал еще таких . Однако при встреч ах с Кур гановым п р о д о лж а л хмурить брови . Недели через три Устин как -то вымолвил осторожно : — З аш е л бы ко мне когда . . . чего ж е ты... И З а х а р зашел . Все было хорошо: и обр адо в анный Устин, и его приветливая , н емно ­ го см ущ ающ а я с я к р а с а в и ц а -ж е н а , и простенький ужин. . . Но. . . это было первое и последнее посещение д ома Моро зовых . И ничего, вроде , не случилось з а весь э тот вечер. Говорили о том , о сем, совершенно не к а с а я с ь ни Стешки, ни Фрол а , ни колхо зных дел . Устин, сидя за столом, все вр ем я д е р ж а л на кол ен ях сынишку . Он на отцовских руках и заснул . . . И вдруг, уж е п рощ а я с ь , Устин с к а з а л : — Хорошее это д ел о — своя семья . Вишь , тепленькое что-то на р у ­ ках , свое... Ж и н к а все дру го го хочет, я говорил как-то. . . И правильно . Чего теперь не об завес тись? Д ом — собственный , ж е н а тоже. . . З а х а р у стало неприятно , т яж ело , тоскливо . «Чего это он?» — д у м а л З а х а р потом всю ночь, в о р о ч а я с ь на своей одинокой постели. И дело было не в сл о в а х Устина, а в его голосе. По слыш али с ь вд р у г З а х а р у в этом голосе приглушенные злор адны е , т орж е с твующие нотки . . . А тут еще Н а т а л ь я Меньшиков а как -то вскоре спросила : — Откуда он, д я д я З а х а р , этот Морозов? — Переселенец из Тверской губернии. Не зн а еш ь ра зве? А что? -— Д а больно у ж хороший какой-то . . .— про говорил а д е в уш к а и т о ­ ропливо отошла . Н а т а л ь е шел д в а д ц а т ь первый год. Вы р о сл а она незаметно . П о с л е смерти матери ж и л а все в том ж е домишк е на к р аю села . На р а бо т е бы ­ л а одной из первых, но с т а р а л а с ь всегда ос т а т ь с я в тени. Ни в ечерами , ни в праздники ее никто никогд а не видел . Голоса ее никто не с лыш а л . По э тому З а х а р как -то д а ж е удивился , что она за г о в о рил а с ним, и з а г о ­ ворила — о Морозове . Мало -пом алу п р еж н я я неприя знь к Устину вернулась . Морозов , к а ­ жется , заметил это с р а з у же . З а х а р о п а с ал с я , что Устин прямо и о т к ры ­ то спросит — в чем ж е д ело ? Оп а с а л с я потому , что ответить на этот в о ­ прос был не в состоянии. Но Устин ничего не спросил . Он т олько п ож им а л недоуменно п л е ч а ­ ми... П р а в д а , время от времени он о с торожно пыт ался р а з р уш и т ь эту неприязнь и снова сойтись поближе . Но Б о л ьш а к о в д ел ал вид, что ниче ­ го не замечает . К колхозным д ел ам Моро зо в относился теперь заин тере сованно . Не в пример Фролу , он не пропускал ни одного собрания , ч ас тенько выступал , иногда довольно ре зко кри ти ко в ал председателя , но вс е гда за дело , всегда без злости. . . Понемногу З а х а р о в а неприязнь к э тому человеку п ри туп л я л а с ь , глохла . Некоторые колхо зники стали п о г о в а ри в а т ь — а не поставить ли Моро зо в а бригадиром? А что же , д у м а л и Б о л ьш а ко в . М уж и к х о з я й ­ ственный, заботливый . Но все-таки, хотя н уж д а в бригадире была , медлил , сам не п он им а я почему. Осенью т ридца ть тре тье го года у М о р о з о вы х родила сь девоч к а . Глубокой ночью, без ф у р аж к и , Устин п р и б еж а л к З а х а р у :