Сибирские огни, 1963, № 8

потолок . Затем сверху дон есся какой-то стук, топот множ ества ног, глу х о послыш алась пьян ая ругань , хохот и... протяжный девичий стон. Устин повернулся к сыну со стаканом в руке. — Пей... — Это что? — прош ептал Ф едька . —• Это? — Устин по глядел на потолок.— К ровь это... Н адо будет ещ е р а з прош тукатурить . Федор все еще ничего не понимал. Он з акры л гл а за , потом откры л их.. — Я говорю про лампочку ... качается . — A -а... Это солдаты с командирской невестой играют... — К акая невеста? К аки е солдаты? — Известно , каки е сейчас солдаты . Германские . Пей, что ли ... Федор невольно приподн ял ся на локте . К ро ваво -ж ел ты й т ум ан снова ра с тек ся перед гл а зам и , но тут ж е н а ­ ч ал медленно р а с с еи в а ть ся . '— Где... это я? — прохрипел он. — Не вернулась , значит , память . В Усть-Каменке. — Ты почему... тут? — Где ж мне быть? Старостой тут работаю , сынок. Несмотря на страш ную боль в за ты лк е и левой ноге, Федор вдруг при ­ поднялся с кровати . Отец , сидевший перед ним на табурете со ст ак ан ом в руке, за к ач ал ся из стороны в сторону, к а к маятник . Сперва он к а ч а л ся сильно , потом все тиш е и тише. — Староста? Ты?! — повторял и повторял Федор, не слыш а своего голоса. — Ага, я ...— с к а з ал Устин, по-прежнему см еясь одними г л а з ам и .— Только Фомичев я теперь. Сидор Фомичев. М ож ет , слыш ал? Федор качнулся , протянул к отцу обе руки. — Д ай ... Устин тож е подался к сыну, протягивая с т ак ан с водой. Н о Ф ед ору нуж на была не вода. Он, п ад ая с кровати , судорожно впился п ал ьц ам и в- обметанную черной щ етиной красную и потную отцовскую шею, св али л его на пол и сам рухнул сверху . Федор был уж е без сознания . Н о сведенные судорогой пальцы словно окостенели , и Устин в самом д ел е чуть не задохнулся . С трудом он р а зж а л руки сына, сбросил с себя е го тяж ело е , обм якш ее тело, т яж ел о дыш а , по­ крутил шеей, словно не веря еще, что выдернул ее из смертельных тисков . — Ах, ще... нок ты!.. Щ е... нок!! — прохрипел он д в аж ды . С ел на табурет , отдыш ался немного .— Ну погоди у меня. Н агнулся , поднял Ф едора и швырнул его на кровать. ...Когда Федор очнулся вторично, стояла полнейшая , глух ая тишина . И не понять было — ден ь это или ночь. Р е зкий з ап ах лекарств у д а р я л в- нос: перевязаны были нога и голова . Прошло , мож ет бы ть , полчаса , когда опять послыш ался вверху топот- ног, донеслись л ающ ие голоса , стоны и крики . И все т а к ж е покачивалась ,, покачи валась лампочка под потолком ... ...Сколько ж е ра з потом видел Федор, к а к она покачивалась , э т а про ­ к л я т а я лампочка , сколько р а з слыш ал скво зь потолок женский плач , м уж ­ ские стоны, истошные детские крики, те самы е , которыми прощ аю тся с жизнью?! Д есять , д в ад ц а т ь , сто раз? И ни разу , ни одного р а зу не заговорил он с отцом , который перед тем,, к а к лечь спать на соседнюю кровать , п еревя зы вал ему ногу и голову , а уходя куда-то после сн а <—ставил на т абур е тку еду и воду. Нога у Ф едора подж и в ал а , звон в голове постепенно затихал . Однажды , когда о тц а не было, Федор в стал с кровати . П опробо в ал ступить на ногу, но боль прострелила до самого темени. Федор сел по­