Сибирские огни, 1963, № 7

на ярко-красных, как у девушки, губах. А спустя некоторое время так же по очереди вышли з ам уж— старшая за дьякона из Озерков, средняя д а ­ же за какого-то родственника отца Марковея, жившего где-то в России... Перед самым боем за Зеленый Дол Михей Дорофеев запустил ночью в церковь двух партизан. Они быстренько собрали из заранее припрятан­ ных частей пулемет, установили на колокольне. Да ветер ненароком сор­ вал с одного из партизан фуражку, швырнул вниз, прямо на проходящего по улице попа. Через полчаса Михея Дорофеева, его жену и девятилетнюю Стешку выволокли из их домишка, швырнули к церковной стене, где лежали изу­ родованные, но еще живые партизаны. Как только раздались выстрелы, кто-то (сама Стешка не поняла кто, не то отец, не то один из партизан — было темно) загородил ее собой. На рассвете колчаковцы из села были выбиты. Стешка была без соз­ нания, но дышала — пуля задела ей только правый бок. Захар Большаков поднял ее, осторожно отнес в пустой домишко, приставил сиделку... А потом время от времени приходил справиться о здоровье девочки. Месяца через четыре в деревню приехала средняя дочь покойного Ми­ хея, помолилась на могиле родителей и уехала, забрав с собой Стешку А в двадцать восьмом Стешка вернулась. Сразу ее и не узнали — она превратилась в рослую, как и ее сестры, шуструю, с большими, чуть рас­ косыми глазами девушку. — Вон ты какая стала! —удивленно воскликнул Захар. — Ну да, такая,— хитро повела Стешка глазами.— А что? — Ничего, что вернулась — это хорошо. Домишко ваш совсем проху­ дился — подправим. А чего от сестры-то уехала? — Померла она. — Вот как... — Ага. А я помню — ты все приходил ко мне, когда я раненая после расстрела-то лежала. Пирожки все приносил с клубникой и черемухой — Верно, кажется, и с черемухой,— рассмеялся Захар. Постояли, помолчали. Стешка, приспустив глаза, спросила: — Значит, теперь ты председатель тут? — Да вроде. — Значит, не придешь теперь... не принесешь пирожка с черемушкоп- И, не дожидаясь ответа, убежала, сверкнув белками огромных глаз. Обо всем этом все знали в деревне. Знал и Фрол Курганов. И поэтому повторил: — Нечего глядеть на нее. У них с Захаром любовь давняя... — Ну... давняя ли, крепкая ли — я не знаю. А все ж таки видел я, как деваха при виде тебя ноздрей подрагивает. И я на твоем-то бы месте... Подождал бы для любопытства, пока у них свадьба не разгорится. Да прямо от свадебного стола и увел бы невесту. Устин дал подумать немного Фролу и положил руку па его плечо. — Понял? Курганов, ощущая на плече тяжесть, смотрел на светлую полосу, спу скавшуюся за горизонт, и думал, что раз она туда спускается, значит, зем­ ля в самом деле круглая, и что за горизонтом сейчас, наверное, до топ' светло и чисто, что режет в глазах. — Зачем тебе... чтоб я женился на Стешке? — тихо спросил Фрол. . — Чудак,— откликнулся Устин и убрал руку.— Да я о твоем счастье забочусь. ...Так началась в его, Фрола Курганова, жизни Стешка, Степанида, перед которой сейчас, после случая в доме Клавдии Никулиной,— Фролу стыдно и неловко.