Сибирские огни, 1963, № 7

«Все о ней думает. О жене»,— решила про себя Варька и непримет­ но вздохнула. Детей у Егора не было. Все эти три года Кузьмин жил в одиноче­ стве, и, проходя иногда вечером мимо его дома, Варька всегда глядела на светящиеся окна и думала: «Тоскливо, поди, одному-то в пустых стенах». Каким-то образом Егор узнал, что ли, про эти ее взгляды (может, иногда видел) и при случайных встречах несколько раз пытался загово­ рить. Она испуганно убегала. — Скажи-ка, Варвара, чего ты пугаешься меня? — спросил он ее однажды, загораживая дорогу. — Вот еще,— опустила она голову.— Пусти давай, еще чего... Не дай бог, увидит кто... Егор посторонился. Потом еще встречались на улицах, перекидывались тремя-четырьмя ничего не значащими словами. В деревне это, конечно, незамеченным не осталось. И пошел слух, что у них с Егором любовь. Никакой любви не было, и вообще ничего не было. Но Варька, кажет­ ся, хотела, чтоб была. Хотела — и знала, что ее желание — пустое, несбыточное вовеки. Никогда, ни за что мать не разрешит ей выйти замуж. — Корчуют, значит,— услышала Варька голос Егора и вздрогнула.— Ишь, какой треск идет. Варвара привыкла уже к реву тракторов, к шуму и треску выдира­ емых из земли деревьев, к крикам колхозников, не обращала на них вни­ мания. — Ага, корчуют... И вдруг что-то случилось с ней, захотелось убежать от этого шума и рева, от внимательно разглядывающих ее светло-зеленых глаз Егора, от самой себя. — За свежей водой... сбегаю,— крикнула она и схватила ведро. — Куда нам,— удивилась Мироновна,— Вон еще полная бочка. — Все равно... Варвара остановилась на берегу ручья, прислонилась спиной к дере­ ву, бросила ведро в траву и закрыла горячие щеки руками. «Так лучше, так лучше,— лихорадочно колотилось в ее голове.— Пусть уезжает, скорей, скорей. Потому что все равно ничего, ничего... Не разрешит мать, не разрешит... А без благословения — как можно? Грех, грех... Испепелит Христос! А раз так — зачем?..» Понемногу она успокоилась, опустилась на колени в траву, сложила руки на груди, запрокинула голову и начала шептать молитву. Косы ее упали на землю. Когда встала, увидела: Егор в пяти шагах поит из ручья коня, дер­ жа повод в руке. Когда он привел лошадь — она не слышала. Варвара во время случайных встреч в деревне каждый раз опасалась, что Егор заговорит с ней о боге, как заговаривали с ней многие, насмеха­ ясь над ее верой, не вызывая в ней ничего, кроме холодной неприязни, смешанной с некоторой долей жалости к заблудшим, обреченным, как ей внушила мать, рано или поздно на погибель людям. Однако Егор не заговаривал. Но сейчас, проходя мимо, он, конечно, видел, что она моли­ лась. И уж сейчас, она чувствует, обязательно что-нибудь скажет бого­ противное. Ну и пусть. И пусть... Это даже к лучшему, даже поможет ей замкнуться в привычную холодную скорлупу. Егор, напоив коня, сказал: — Я, между прочим, Варвара, ради тебя ведь завернул сюда. — Че... чего? — от неожиданности растерялась Варька.— Вот уж...