Сибирские огни, 1963, № 7

этими лучами, и не то щурилась, не то улыбалась. Солнце отсвечивало на ее гладко зачесанных волосах, переливалось зелеными, голубыми, ярко­ розовыми искрами на ее простенькой, дешевой брошке, закалывающей вырез платья. —• Фу, а накурили-то! Лодку пустить, так поплывет,— воскликнула она, подбежала к закрытому окну и распахнула его. Но, очевидно, один из четырех мужчин смотрел на девушку при­ стальнее, чем остальные, девушка почувствовала это и живо обернулась: — Ты чего, дядя Устин, так на меня глядишь? Морозов опустил медленно черные, как закопченное стекло, глаза, опять согнулся и облокотился о свои засаленные колени. — Да мы все на тебя смотрим,— сказал Захар,— Больно’ уж ты сей­ час была красивая. Ирина, обернувшись к председателю, воскликнула: — А ты не на меня, ты лучше в окно посмотри, дядя Захар. И если ты... если не разучился еще красоту понимать...— Ирина Шатрова не до­ говорила, указала рукой в окно. Через оконный проем виднелся переулок, не очень широкий, но пря­ мой, с аккуратными палисадниками. В каждом из них были разбиты цветнички. Еще не расцветшие, омытые ночным дождем георгины и гладиолусы покачивались на клумбах, роняя в сырую землю прозрачные кап­ ли. Построенные весной деревянные тротуары, высыхая под горячим солнцем, дымились, как и крыши домов. Председатель колхоза, не вставая, невольно взглянул в окно: — Ну, смотрю... — Красиво? — Ничего... Ирина чуть не до крови закусила губу. — А это? — Что? — переспросил Большаков. — Да грузовик-грязевик ваш! По переулку к мастерской действительно шел пятитонный грузовик, глубоко врезаясь колесами в раскисшую дорогу, брызгая во все стороны ошметками грязи. Автомашина проехала, оставив после себя две глубокие колеи. На тротуарах лежали комья мокрой земли, палисаднички тоже были заляпа­ ны. Переулок сразу потерял свой привлекательный и свежий вид. — Ну? — произнесла Ирина, тряхнув головой. — Высохнет,— проговорил Захар и посмотрел на сидевших в каби­ нете так, словно просил поддержки. — Грязь — не сало, конечно. Обсыпется,— произнес Морозов. Колесников ничего не сказал, только двинул неопределенно плечами. Редактор же газеты с любопытством посматривал то на девушку, то на председателя колхоза. — Эх вы!.. Петр Иванович, вы только поглядите, какие они...— губы Ирины задрожали, в карих глазах накопились слезы, готовые вот-вот пролиться. — Ты погоди, погоди...— Захар встал.— Тротуары вон построили? Построили. И асфальтируем... И не одну улицу... со временем. — Какие вы... толстокожие все! — с обидой бросила Ирина.— И ты, дядя Филимон,— повернулась она к Колесникову.— Ведь по этому пере­ улку к твоей мастерской... и автомашины, и тракторы. Его в первую оче­ редь надо... Колесников поднял голову, тряхнул рыжеватой, тоже уже с просе­ дью, копной жестких, как прутья, волос.