Сибирские огни, 1963, № 7

Слабенький ветерок шевелил ворот расстегнутой рубахи, сушил мок­ рые, давненько не стриженные буйные волосы, закрывавшие полови­ ну лба. На самом же деле Захару Большакову едва исполнилось двадцать лет. Он уже четвертый год жил у Меньшиковых в работниках. — Ишь, уставил гляделки,— нахмурился Филипп.— Чего, дурак, набычился? Парень промолчал, только сунул руки в карманы измазанных наво­ зом домотканых штанов да переступил с ноги на ногу. — Прибавки к жалованью хочешь?— спросил Филипп. — Кто- ж не хочет. — Ну, всем-то — жирно будет. А тебе единовременно сейчас выдам. Ежели не упадешь, конечно. Филипп сполз с крыльца, не спеша засучил рукава. Захар все так же спокойно наблюдал за ним, по-прежнему держа руки в карманах. Мень­ шиков качнулся и наотмашь ударил парня в лицо. Голова Захара мотнулась, струйка крови разрезала надвое крутой подбородок. Но парень и теперь не вынул рук из карманов. А Меньшиков, пьяно ухмыляясь, полез в карман за кошельком: — Вот так, Парфен... Вот эдак они мой рупь-то уважают. Сейчас, Захар, сейчас... На. Заработал — получи. Захар вынул, наконец, руки из карманов, но вместо того, чтобы взять деньги, тяжело размахнулся и что есть силы звезданул своего хозяина в волосатую скулу. Пошатнулась под Меньшиковым земля. Филипп отлетел в сторону, грузно шмякнулся оземь, перевернулся несколько раз. Затем, лежа на спине, чуть приподнялся, заморгал удивленно, непонимающе. А Захар, вытирая пропахший навозом кулак, сказал: — Прости уж, платить нечем. Со Светлихи с большим тазом выполосканного белья подошла Марья Воронова, поденщица Меньшиковых. Высокого роста, с ясными глазами цвета вызревающей черемухи, с крутыми бровями и длинной, чуть не до колен, косой, Марья, по общему мнению зеленодольцев, была самой кра­ сивой девкой в деревне. Самой красивой девкой, но и самой старой невестой. Годы ее подхо­ дили к двадцати пяти, а она все еще не обзавелась собственной семьей, по непонятной никому причине отказывая всем женихам. Потом причину узнали — сохнет Марья по Мельникову сыну Анисиму. Филипп давненько уже поглядывал на Марью мутным глазом. В по­ следнее время, краснея и шмыгая носом, начал тереться, крутиться вокруг нее и Демидка. Однако ни тот, ни другой трогать ее не решались. Едва встречался ей кто-нибудь из них, будто случайно, в глухом месте, Марья, гибкая и крепкая, ошпаривала их крутым, предостерегающим взглядом своих красивых глаз, чуть шевелила густыми бровями — и каждый из братьев поспешно убирался восвояси. Она поставила таз с бельем на землю, поглядела на распластанного Филиппа, усмехнулась, показав белые зубы, и сказала: — Я бы, Захар, уплатила за тебя ради такого случая. Д а тоже не за ­ работала. И словно только теперь к Филиппу вернулся разум, и понял он, что произошло. — Т-ты?! Кого эт-то ты?! — заорал он, вскакивая.— Демидка! Ани­ сим! Парфен! Скрутить Захарку! Обломать ему кулачища-то... Из дома выскочили Демид Меньшиков и Анисим Шатров. Не пони­ мая, что произошло, они кинулись на помощь Парфену и Филиппу, кру­ тившимся вокруг Захара Большакова.