Сибирские огни, 1963, № 6

— Не заступайтесь. Непослушная она,— ворчала хозяйка, расстав ­ ляя тарелки по столу.— Ничего не соображает дурной башкой. Клавдия Гавриловна спустилась на кухню, где приостывали толь­ ко что сваренные щи. А Ж енька , продолжая сидеть на руках у Владими­ ра Ильича, показывала пальчиком на портрет, стоявший посреди письмен­ ного стола, и спрашивала: — А этот дядя в очках — он кто? Тоже ар-рестант? Поли... полить.... — Д а , политический,— Владимир Ильич подсел к столу, усадил де ­ вочку к себе на колени,— Это, Женя, хороший, очень хороший человек. Подрастешь — узнаешь. — А как его зовут? — Чернышевский. Ванеев и Цедербаум встрепенулись от неожиданного упоминания о> Николае Гавриловиче. Портрет Чернышевского?! Д а не может быть?! Откуда он?.. Ведь уже три с половиной десятилетия его имя — под стро­ жайшим запретом! Кто решился сделать фотоснимок?.. Они подошли взглянуть. — Вот еще есть...— Владимир Ильич подал им вторую карточку Чернышевского.— Тут он чуточку помоложе... — Где раздобыл? — Как тебе удалось? Владимир Ильич начал рассказывать друзьям о редкостном альбо ­ ме Кеппеля. А Ж енька теребила борт пиджака и спрашивала: — А этот дядя Чер-рныш... Чер-рнышский почему не пр-риходит к нам? Он — в тюр-рьме? — Его, Женя, в живых нет. Прежде времени... — Умер-р?.. Его замучили?.. — Женька! — прикрикнула мать, испуганная тем, что Ванеев подо­ шел так близко к ребенку. —Уходи вниз! Анатолий, поставив портрет на прежнее место, принялся рассматри­ вать фотографии, вклеенные другом в альбом. Тут и Герцен, и Гарибаль­ ди, и Писарев. А вот Маркс! Вон Энгельс! Вот писатели, прошагавшие по этапам через всю Сибирь, и народовольцы, сосланные на каторгу. Вот Ипполит Мышкин, пытавшийся помочь Чернышевскому сбежать из д а ­ лекого Вилюйска... Откуда все это?! — Карточки Маркса и Энгельса везу из Москвы, — ответил В лади ­ мир Ильич. — Остальное — от Кеппеля. Клавдия Гавриловна, разливая щи, пригласила к обеду. Пока усаживались за круглым столом, Цедербаум, слегка з аи к а я сь и перефразируя ему одному знакомые строки, прочел прокуренным скри ­ пучим голосом: З а трапезой земной печально место наше! Нас горько обошли пирующею чашей. На жертвы, на борьбу судьбы нас обрекли: В пустыне снеговой мы — схимники земли. — Что за нудные строки? — пожал плечами Владимир Ильич.— Трапеза, схимники... Откуда поповские словеса? — Из Вяземского. И в них есть горькая правда : чарой мы обойде­ ны, место бытия нашего печально, впереди — снеговая пустыня... — Уже не снеговая. И солнце весеннее.— Владимир Ильич у к а з а л глазами на окно,— Опоздал ты, Юлий, с цитатой! — Мог бы что-нибудь повеселее...— добавил Ванеев. — А щи-то остывают,— напомнила хозяйка.