Сибирские огни, 1963, № 6

за «самых угнетенных», за тех, у кого д аж е лаптей нет. В «нищенском пролетариате», как он подчеркивает, заключается «весь ум и вся сила будущей революции». — Начитался Бакунина и повторяет зады. — Федосеева за его книги называет «собственником». Л ьет на него помои, возводит небылицы. — Видать, отъявленный негодяй? •— Пробы негде ставить. Приплетает невесту... — Марию Германовну? Знаю. Привозила рукопись Федосеева. Ум­ ная девушка, с марксистскими взглядами. -— А про нее — черт знает что!.. Будто она собрала для него книги на нечестные деньги... Представляешь себе, какие потоки грязи обру­ шились на голову этого впечатлительного человека. Владимир Ильич на секунду задумался: как помочь Федосееву? Чем? Что посоветовать?.. Ссыльного некому защитить, кроме его то­ варищей. — Д-дда! — оборвал свое короткое раздумье и опять — к Ванееву. — Я вижу, он нуждается в поддержке. В нашей общей поддержке. И сей­ час, и потом — письмами. Не забывай о нем, Анатолий. И всем то­ варищам скажи: пусть пишут ему. Конь уткнулся в ворота острога. По обе стороны — полосатые будки, часовые в черных бараньих папа­ хах, фонари на столбах. «Хозяин извоза» первым спрыгнул с телеги и подал часовому пропуск. — Едем за багаж ом господ ссыльных. Они предупреждали. Часовой подошел к воротам и крикнул в форточку: — Ста-арш-ой! Ванеев тоже направился к воротам, но остановился в двух шагах от них, чтобы прокашляться. Цедербаум, опередив его, постучал носком ботинка: — Это — мы. Через минуту к ним вышел старший надзиратель, с которым они уговаривались, что приедут за багажом . У него было сытое лицо како­ го-то морковного цвета, на плечах белели жгутики, на фураж ке сияла кокарда. Расправив усы, он оглядел телегу с номерным знаком город­ ского извозного промысла. — Нам бы поскорее, ваше благородье,— с легкой требовательной учтивостью обратился к нему «хозяин телеги».— Грузов у меня сегодня больно много. И все поторапливают. Хоть разорвись на части. А вот поехал сам, чтобы попросить вас. Старший надзиратель , приняв почтительного человека за настояще­ го извозопромышленника, распорядился, чтобы охрана распахнула во­ рота, а потом повел его к двери низенького, похожего на сарай , здания из черных лиственничных бревен. Ванеев, кашляя в кулак, догнал их и предупредил: — Без старосты мы не можем взять вещей. Во избежание наговоров. — Я сам буду свидетелем,— заявил старший надзиратель. — Вы же должны понимать,— настаивал Ванеев,— Ссыльные мо­ гут не поверить.... — Мне не поверят?!. Д а не посмеют они. — А, по-моему, господин ссыльный прав,— вмешался «хозяин из­ воза»,— Д а и у меня на сердце будет легче, если староста самолично укажет, какие тюки или корзины брать. Страсть не люблю, когда вариачат.