Сибирские огни, 1963, № 6

— Матушка родная запретила? — Нет, не запрещ ала , а только напомнила, что семья живет на пен­ сию и что у нее к аж д а я копейка на счету. Ну и, понятно, о здоровье... С тех пор — на всю жизнь. И говорю спасибо. — Не тянет? Под ложечкой не сосет? — А я вот никак не могу расстаться ,—- молвил Ванеев, прикурив от папиросы Цедербаума .— Пробовал бросать, а потом... — Я бы обоим вам запретил, если бы мог. Ну, что вы находите приятного в этой отраве? — Мне Доминика запрещала...— Ванеев пожал плечами.— А вот... Видишь... — Это Юлий соблазняет... Владимир Ильич смотрел на Цедербаума: худущий, грудь впалая, голос хриплый... И рука холодная, влажная ... Как бы их обоих отучить от табака?.. Потом он принялся расспрашивать: к ак доехали в тюремном ваго­ не? как здоровье? Д аж е забыл о Федосееве. Но Ванеев прервал: — После расскаж ем ,— сейчас дорога каж дая минута. — Заговор ­ щицки моргнул.— У нас есть план... — А не лучше ли отменить?..— спросил Цедербаум, перебивая его. — Не благоразумнее ли?.. — Какое неожиданное решение! — всплеснул руками Ванеев .— Ты ж е сам предложил... — Д а , не подумав о риске... — Но, мы дали слово... — И мы можем сами объяснить: не удалось. — Что такое? Что за таинственность? — нетерпеливо спрашивал Владимир Ильич, перекидывая взгляд с одного на другого.— Какой у вас план? Рассказывать начал Ванеев: по уговору с Федосеевым, старостой камеры политических заключенных, они оставили в тюремном цейхгаузе свои вещи и сказали старшему надзирателю , что вернутся за багажом с ломовым извозчиком... А вместе со своим работником может приехать и х о з я и н извозного промысла... — Хозяин? — переспросил Владимир Ильич, лукаво прищурив­ шись.— Значит, вы решили, что я могу сойти за хозяина? Вот заговор­ щики!.. А придумано великолепно! Он, взмахнув рукой, рассмеялся: — Чертовски заманчиво!.. И ты, Юлий, напрасно хотел отказаться от этого плана. Быстро пройдясь по комнате, как бы уже готовый в путь-дорогу, он приостановился у лестницы, спрашивая уже не столько своих друзей, сколько самого себя: — А во что мне одеться? У меня есть шуба, есть песцовая шапка... Но это, кажется, не по сегодняшней погоде? — Глянул в окно. — Да. Вся надежда на Клавдию Гавриловну... И он, дробно стуча подошвами ботинок о ступеньки лестницы, сбе­ ж ал вниз, на кухню, где хлопотала квартирная хозяйка... А через какой-нибудь час телега ломового извозчика медленно дви­ галась по пустынной дороге от города к тюрьме. Уже виднелась ограда из толстых лиственничных бревен — «палей», поставленных вплотную од­ но к другому и заостренных вверху. Такими в древности были все ка ­ зачьи крепости в Сибири. За эти острые бревна их прозвали острогами. И эта пересыльная тюрьма слыла острогом. Ограда была т ак высока, что над нею лишь чуть-чуть возвышались длинные коньки полусгнивших тесовых крыш старых бараков.