Сибирские огни, 1963, № 6

С лесенки один за другим спустились политические в распахнутых пальто поверх разорванных рубашек, с синяками и царапинами на щ е ­ ках, и встали по двое. Волжанка несла дочку на руках. У девочки теплый платок сбился «а плечи, и рыжие косички мета­ лись по ветру. Прикусив тонкую побелевшую губку, Гал инка смотрела на всю эту кутерьму затравленным волчонком и, когда полковник мимо нее шагнул в сторону местного начальства, звонко выкрикнула: — А мы тебя повесим!.. Белуга проклятая!.. Потеряв самообладание, Белогубов растерянно обернулся: — Что?.. А мы вас так же... — И вскинул руку к виску, чтобы рапор­ товать обескураженному губернскому начальству... В густой и возмущенно волнующейся толпе Антонине, а затем и В л а ­ димиру Ильичу удалось вывернуться из рук городовых. Одетый в черную овчинную шубу и песцовую шапку с опущенными ушами, он вмиг зате ­ рялся среди людей в таких ж е шубах и шапках. Антонина тоже скрылась. Поверх голов девушка видела: холодно поблескивали клинки шашек, вскинутых конвоирами на плечи. Колонну уводили за угол вокзала. Толпа стала расходиться. Девушка металась, спрашивая сама себя вслух: — А Базиль с ними или нет?.. ■Неужели никак нельзя узнать?.. Н е ­ ужели никто не видел?.. Пожилая женщина в клетчатой шали сочувственно дотронулась до ее плеча: — Может, и видел кто-нибудь, голубушка, твоего Базиля, да не зн а ­ ем мы обличья... Василий, стало быть, по нашему-то? —■Д а , да. Василий Васильевич. Вася. Такой бородатый. Красивый. Неужели не заметили? — Д а они, милушка, все бородатые. И для родных все — самые красивые... Брательник тебе или кто? — Жених! А Глеб —• родной брат. Стройный такой... — Теперь, девка, в тюрьме ищи, — посоветовал плечистый человек в полуистертых полотняных рукавицах, в холщовом фартуке каменщика поверх старого полушубка. — В пересыльную погнали. Н а Болыие-Качинской улице Антонина увидела Владимира Ильича. Он шел быстро, засунув руки в косые карманы шубы. Девушка догнала его и заговорила, заглядывая в глаза: •— Что же теперь?.. Что же будет за всю эту заваруху? Нас арес­ туют? — Нет, конечно. Вы успокойтесь... Они же хватали, не спрашивая фамилий... — А нашим?.. Ссыльным?.. Вы — юрист. Вы знаете... Что им угро­ жает? — Думаю, что все замнут. Дело-то для начальства скандальное: те не сумели спокойно доставить арестантов, эти не сумели встретить. И з а ­ теяли такую потасовку... Ну и договорятся считать инцидент «неимев­ шим места». — Мама приедет, а я что скажу?.. Ужасно! — Ничего, ничего. Рассказать я помогу... А как полковник-то взбе ­ ленился!.. А девчушка?.. С какой ненавистью она крикнула: «Мы тебя по­ весим!». До чего довели ребенка, проклятые тюремщики!.. Вот это, дейст­ вительно, ужасно! Я не могу забыть... Мама так любит Глеба,— продолжала Антонина, не слушая В л а ­ димира Ильича. — В душе, правда, всех нас ругает, как я догадываюсь. И сына, и Базиля, и д аж е меня. А сама на старости лет решилась по­