Сибирские огни, 1963, № 6

■ — Тулин. Откуда он? — Волжанином был. Потом — в Питере... А что? Вы его тоже знаете? — Если он из Самары, то... — Иван Васильевич, встрепенувшись от догадки, посмотрел в глаза собеседника. — С народниками расправля­ ется? Конечно, он! — Глянув по сторонам, прошептал в самое ухо: — Владимир Ильич Ульянов. Наш питерский лектор! — Я вам скажу , вы правы: он самый! А где он сейчас — не знаю. — В Сибирь его закатали окаянные... Они покинули кладбище и по околице города направились к Днеп­ ру. Л алаянц , уступая расспросам товарища, которому он во всем дове­ рял, как самому себе, рассказал о семье Владимира Ильича, о дружбе, зародившейся еще в Самаре. Бабушкин жадно ловил каждое слово. Он не слышал, что над го­ ловой звенели жаворонки, а на крутом склоне журчали крошечные ве­ сенние ручейки. На дне балки их вбирал в себя бурливый поток, спешив­ ший к реке. Л ал а ян ц остановился: — Вы знаете, подобно этим ручейкам, наши кружки сливаются в «Екатеринославский союз борьбы за освобождение рабочего класса». — А тысячи ручьев — Днепр! — воскликнул Бабушкин. — Д а , Днипро, как ласково называют его здесь,— сказал Лалаянц. Под берегом они сели на бревно, принесенное большой водой отку­ да-то с верховий. Могучая река катила свои воды быстро и шумно: ни отмели, ни ост­ рова с зарослями корявых кустов, ни каменные валуны — ничто не мог­ ло замедлить ее течения. — А «Союзы борьбы», вы знаете, сольются в единую партию, — продолжал Л алаянц , глядя на реку. — И это уже не за горами. Бабушкин был уверен, что собеседник повторяет слова Владимира Ильича, и подхватил: — Скорее бы настоящий зачин... Великая будет сила! Бабушкин встал и, окидывая реку восторженным взглядом, доба­ вил: — По моему разумению, Днепр чуден не в тихую погоду. В бурю он мне больше по душе. Глава двенадцатая 1 «Русский Эдисон», сорокалетний человек с громадной темной боро­ дой, похожей на мягкую кудельку взбитой овечьей шерсти, уже не пер­ вый день чуть слышно напевал в камере Таганской тюрьмы сложенное им начало песни: Дружно, товарищи, в ногу, Духом окрепнем в борьбе... Леонида Петровича Радина многие знали как ученика Менделеева и в молодости ему прочили звание приват-доцента. Но Радин отправил­ ся в деревню народным учителем. Позднее, разочаровавшись в народо­ вольчестве, стал налаживать в Москве тайную типографию социал-де­ мократов. Усовершенствовав мимеограф, он выпустил брошюру с черте­ жами, и за это друзья стали называть его русским Эдисоном.