Сибирские огни, 1963, № 5

Юдину хотелось поскорее разгадать, что за человек этот посетитель, но от нарочитых вопросов он воздерживался, — неровен час, узнает Кру- товский — может упрекнуть за недоверие. Начиная издалека, заговорил о рукописях Чехова, Карамзина, Тургенева, Одоевского, Мамина-Сибиря- ка. Даже Гоголь есть! Черновик рукописи «Повесть о капитане Копей- кине». Можно все посмотреть сегодня же. Владимир Ильич удивился этому рукописному богатству и ревност­ ным поискам рукописей, но, вежливо поблагодарив хозяина библиотеки, дал понять, что сейчас его интересует не это. Юдин заговорил о Пушкине: удалось раздобыть все, что было выпу­ щено поэтом при жизни. И кое-что из его вещей посчастливилось переку­ пить. Есть также, к примеру сказать, коллекция пушкинских жетонов. Если заманчиво взглянуть, то с этого можно и начать. Ему, Юдину, ми­ нувшей ночью даже снился любимый поэт... — Я тоже люблю Пушкина. Люблю и ценю, — живо откликнулся Владимир Ильич. — И считаю, что по-настояшему его оценят только в бу­ дущем, поймут и оценят, как величайшее народное достояние! — Хотите сказать — когда мужик Белинского и Гоголя с базара по­ несет? А придет ли такая пора? — Вне сомнения. — Вы так уверены? А я вам скажу: мужик первым делом берется за штоф. Ну, ему и сам бог простит. А казне — громаднейший барыш. В осо­ бенности — от приискателей. Посчитайте: третья часть государственных доходов — от водочной монополии! Не мало? Вот и получается: водка — один из трех китов, на которых... — На которых держится империя? А какие же остальные два кита? Интересно. Ну-те-с!.. — По моему разумению: вера в помазанника божия, православие... — Ну, это уж не киты, а зыбкий дымок ладана. Он, как известно, рассеивается, в особенности — на ветру. «Да, ссыльный, — окончательно убедился Юдин. — «Политик». Из этих, новых...» Они вошли во двор. Геннадий Васильевич в розовых, расшитых кук- морских валенках, в необъятной барсучьей дохе и в бобровой шапке с бар­ хатной тульей походил на глыбу. Медленно передвигая ноги, он продол­ жил рассказ о своих книжных ценностях. Есть у него «Путешествие» Р а ­ дищева! Один из четырнадцати уцелевших экземпляров! Куплен по доро­ гой, разорительной цене — четыреста рубликов! А Ломоносов — только у него самый полный. Даже в Академии наук нет того, что здесь, в Тара- кановке! Из Санкт-Петербурга к нему обращаются ученые! Владимир Ильич попросил купца: — Сегодня хотелось бы, если вам нетрудно, ознакомиться в общих чертах, чтобы потом знать, где и что искать. — Вот тут-то и загвоздка, — ворохнулся Юдин. — Книги по библио­ течной системе у меня не разобраны: не успел. Поставлены по формату. И вся надежда на мою память. Но вы не стесняйтесь — спрашивайте. В любую минуту готов услужить. Услужить! Это было неприятно слышать. Владимир Ильич не привык и не любил одолжаться. Но что же делать? Книги важней всего. Придет­ ся докучать купцу. Двухэтажное здание библиотеки возвышалось на краю обрыва Афон- товой горы. С крыльца был виден вдали город: и собор, и пересыльная тюрьма, и станция железной дороги. Из обширного котлована выступал фундамент кирпичных стен депо. На Енисее курились тепляки над кессо­ нами, в которых возводились устои будущего моста. А на берегу — рос­ сыпь бараков, где живут рабочие. Знаменательные перемены! До сих пор