Сибирские огни, 1963, № 5

разование... Окончила гимназию и — в Петербург. Там в марксистский кружок вошла... — А здесь? В данное время? — Здесь еще только-только начинают шевелиться... В нашей губер­ нии издавна все помешались на золоте да на спирте. Хотя теперь горячка перекинулась на Витим да Олекму, но и здесь по-прежнему многих лихо­ радит. Д аж е из молодых... Д а вы спросите лучше самого Красикова, Пет­ ра Ананьевича. Он тоже выслан из Петербурга. Под полицейский и ро­ дительский надзор!.. Слова-то какие! Унизительнее не придумаешь! — Красиков часто приезжает к нам, — добавила Валя. — У него дед — протоиерей в соборе. Свой выезд держит. А внук вызвался коням рысь наганивать. Катается по городу. С минуты на минуту примчится. — За таким дедом, как за щитом, — отметила Окулова. — Вы так думаете? — заинтересованно переспросил Владимир Иль­ ич. — Возможно. Возможно. Глава девятая I Всю ночь стучали ставни. З а обоями шуршали тараканы. Геннадий Васильевич то и дело просыпался; кашлял и чихал. Черт бы побрал стряпку — развела нечисть в доме! Придется на сутки распахнуть окна, выморозить тараканов, а потом оклеить все новыми обоями. В пятницу, возвращаясь на тройке с винокуренного завода, просту­ дился на леденящем ветру. В субботу его весь день знобило. Вечером до­ ма сказал, что в воскресенье не пойдет к обедне, и уехал в свою Тарака- новку: попарился в бане душистым березовым веником, перед сном вы­ пил жбан малинового отвара, укрылся одеялом из волчьих шкур. Наде­ ялся, что прогреется, пропотеет. Но старика раздражал не столько стук ставен, сколько шорох тараканов, и он откидывал угол одеяла, поверты­ вался с боку на бок, укладываясь поудобнее. Утром, вдобавок ко всему, у него разболелась голова. Дождавшись рассвета — глянул во двор. Окна двухэтажного дома, возвышавшегося в другом углу усадьбы, за ночь затянуло бельмами льда. Вчера работник, видно, поленился вытопить печи. Да и сейчас над трубами все еще не вьются дымки. Дрыхнет, окаянный! Того и жди отсы­ реют и заплесневеют книги. А лодырю горя мало! Ежечасно всюду ну­ жен свой догляд. Геннадий Васильевич накинул на плечи барсучью доху и, опираясь на тяжелую ореховую трость с резным — из моржовой кости — набал­ дашником в виде медвежьей головы, вышел во двор. Нигде не было ни души. Возле конюшни сонно чернел флигель, где жили работники, наня­ тые на год — «от покрова до покрова». В сердцах стукнул набалдашни­ ком в раму, да так, что у медведя отломилось ухо: - - Лапы там сосете, что ли?.. Берложьи засони! Дверь распахнулась. Вместе с паром выскочил заспанный мужик, с куриными перьями в всклоченных рыжих волосах, принялся объяснять— всю ночь не спал: отгонял волков от усадьбы, боялся — проберутся в конюшню. — Хозяину — убыток, работнику — беда! — А это не беда? — Геннадий Васильевич повертел перед носом оторопевшего мужика костяной медвежьей мордой с отломленным ухом и ткнул набалдашником в сторону двухэтажного дома.— А это — хозяи