Сибирские огни, 1963, № 5

лось полной грудью... Вот увидите! Ведь люди начнут строить для себя!, для своих детей и сами станут всему хозяевами. — Когда же это случится, позвольте вас спросить? — Скоро. Об этом веке, правда, говорить уже нечего: он заканчива­ ется. А вот в новом... В двадцатом веке... думаю, где-то в начале, во вся­ ком случае — в первых десятилетиях, — убежден, что не позже, — это произойдет! При жизни нашего поколения!.. Где-то за Мариинском Сибирский тракт, который здесь называли Московским, на время притулился к насыпи. Полосатые верстовые стол­ бы утопали в снегах по самую макушку. По словам Крутовского, еще в начале зимы, когда он ехал в Петер­ бург, это была шумная дорога: заливались под расписными дугами коло­ кольчики, ухали удалые ямщики, скрипели полозья крытых кибиток. Те­ перь тут уже не было видно ни ямщицких троек, ни обозов, и тракт похо­ дил на захудалый проселок. Но вот поезд настиг партию каторжников. Бородатые солдаты в черных папахах буровили снег усталыми ногами. Между ними понуро брели колодники в серых тюремных халатах, натянутых на рваные полу­ шубки. Их было сотни три. Одни из них, чтобы кольца меньше били по лодыжкам, прикрытым кожаными подкандальниками, осторожно пере­ двигали тяжелые коты, другие время от времени поддерживали цепи ру ками, а потом, скрючившись, дыханием отогревали заледеневшие пальцы. — И вот так они от Томского острога шагают целый месяц! — Кру- товский покачал головой. — Два дня — в пути, день — на отдых. Потом опять два дня... И по этакому снежному уброду! — Н-дда! — Владимир Ильич снова вспомнил своих товарищей: «Неужели им доведется вот так же?..» Крутовский, как бы разгадав его думы, продолжал вполголоса: — Насколько я понимаю, последняя партия на этом участке тракта. Этапы здесь, слава богу, закрываются. Ваших товарищей привезут в тю­ ремном вагоне. Вы не волнуйтесь... — Хотелось бы дождаться их в Красноярске. — Дождетесь. — Крутовский пожал руку Владимиру Ильичу выше запястья и, склонив голову, шепотом добавил: — У меня есть план... А партия все еще была рядом с поездом. З а колодниками тянулась вереница саней с котомками. На грязных узлах и мешках лежали боль­ ные, кто уже не мог сделать ни шагу. Впереди брели незакованные, в заиндевелых пальто. Политические! Доктор сказал — где-то близко этап. Перед ночевкой, обычно, вот так выводят «политиков» в голову колонны, чтобы они могли первыми вбе­ жать во двор и занять места на нарах. Двое мужчин, закутанных в шарфы до самых глаз, вели под руки девушку. Ноги ее, обессилев, заплетались, фетровая шляпка обмерзла, волосы покрылись инеем... «А вдруг вот так же?.. Вот так же могут Надю... В глушь, в тайгу... Снег вымотает силы, морозы свалят... Ужасно!..» Во втором ряду брела женщина в пестрой шали, возле нее — маль­ чуган с неоднократно обмороженными щеками, теперь покрытыми чер­ ными струпьями. Он нагнулся, намял ком снега и хотел с размаху зале­ пить в окно, но один из конвоиров толкнул его прикладом в спину... — Лучше... не смотреть.. — Крутовский, закрыв лицо руками, отки­ нулся в угол купе. — Владимир Михайлович!.. Что с вами? — Как врач, я не могу... — Выпейте вот воды... Доктор отвел руку Ульянова: