Сибирские огни, 1963, № 5

Я позвонила секретарю Фадеева с просьбой передать ему о времени, когда мы собираемся быть на кладбище, но его в Союзе не было, не з а ­ стала я его и на квартире. Время у писателей-сибиряков было ограниче­ но, и назначенного часа изменить не удалось... Мы приехали на кладби­ ще тихим зимним утром. Медленно крупными хлопьями падал снег на жи­ вые цветы чудесного венка, на обнаженные головы товарищей-писателей. В суровом молчании стояли они, как бы утверждая своим приходом, что ими принята эстафета от старейшего писателя, давнего их друга, на про­ должение благородного и нелегкого писательского труда... С кладбища все заехали к нам. Сибиряки решили издать.книгу вос­ поминаний о жизни и творчестве Лидии Сейфуллиной, издать как можно скорее, и тем самым возложить другой, уже неувядающий венок в па­ мять любимого писателя. Составителем книги выбрали А. Л. Коптелова. Г. Ф. Кунгуров сказал мне: — Афанасий Лазаревич — человек слова. Он сумеет в предельно короткий срок подготовить книгу. Когда мы начали перечислять товарищей, которых хотелось бы при­ влечь к участию в сборнике, раздался телефонный звонок. Звонил Фаде­ ев. В трубке слышался его взволнованный голос: — Зоя Николаевна, я только что узнал, что сибирские писатели уже были на могиле Лиды, почему же вы об этом не дали мне знать? Я непре­ менно хотел поехать с вами. Как же так?! Я объяснила, как все случилось в это утро и сообщила о том, чтс сейчас у нас с писателями-сибиряками идет разговор о том, чтобы соз­ дать книгу воспоминаний о Лидии Николаевне, которую будут издавать в Новосибирске. — Это замечательно, — оживился Фадеев, — пожалуйста, передай­ те товарищам, что я тоже приму в этом участие и дам свои воспоминания о Лиде. Передайте всем, кто у вас, мой самый сердечный товарищеский привет... После смерти моей сестры я реже видела Александра Александрови­ ча. Последняя моя встреча с ним была осенью 1955 года, когда мы на­ всегда покидали Переделкинскую дачу, в которой Лидия Николаевна прожила больше двадцати лет. Узнав, что Александр Александрович в Москве, я решила пойти по­ прощаться с его семьей, а Фадееву оставить письмо. На даче у них я з а ­ стала одну Марию Владимировну (мать Ангелины Осиповны). Погово­ рив немного о нашей жизни, я попрощалась с ней и попросила передать Александру Александровичу мое письмо. — Зоя Николаевна! А ведь Александр Александрович дома. Он ночью приехал из Москвы — вы обождите, я позову его, а то он будет огорчен, что не увидел вас. Он на участке косит траву. Врачи категориче­ ски запретили ему умственный труд и усиленно посоветовали заняться физической работой на свежем воздухе или делать большие прогулки. Я решительно просила не звать Фадеева и стала спускаться со ступе­ нек веранды, но в этот момент откуда-то из-за угла вышел Александр Александрович в сугубо домашнем виде — в сапогах, с косой в руках. Он смущенно попятился назад и стал извиняться за свой костюм. — Зоя Николаевна, одну минутку, не уходите, я сейчас выйду к вам. — А Зоя Николаевна, не рассчитывая вас застать, оставила пись­ мо — оно лежит на столе, — сказала Мария Владимировна. Фадеев поднялся на веранду за письмом, прошел в соседнюю комна­ ту и стал читать. Мне было видно через открытое окно, как дрогнул в его руках листок и он, закусив губу, стал как-то по-мужски неумело ру