Сибирские огни, 1963, № 5

-канты держат постоянную связь с Ленинградским оркестром имени Андреева, с Государственным русским народным оркестром имени Осипова. Давно следит за творческим ростом детского музыкального коллектива старейший московский композитор Николай Михайлович Нолинский. К юбилейному вечеру Николай Михайлович прислал свое новое произведение, которое впервые исполнялось в Мундыбаше. ...После концерта мы беседуем с Капишниковым. Говорит он горячо, вдохновенно. Говорит о своих мыслях, о большой и ув­ лекательной работе по музыкальному воспитанию молодого поколения, которому жить в коммунизме. И, слушая Николая Алексеевича, веришь по-настоящему: то, •о чем мечтает этот неутомимый общественник и лучший педагог Шории,— сбу­ дется. Сбудется обязательно. Иван Филиппович считает тан... Бригада Семена Еремеевича Полоневича дала за смену полтора плана. 3 обогатительном цехе она всегда идет впереди. «Старички» отправились домой, .к своим семьям, сам бригадир — на партийное собрание. А молодежь, известное дело, — в клуб. 1 — Что у тебя сегодня, Михаил Палыч? Опять кинуха? — Да, кино, — вздохнул директор клуба Чухров. — Когда же за спектакль возьмемся? Каждый день кино и кино.Тебечто, нравится, что ли? — А что сделаешь? Нет худрука. Кто пойдет на сто рублей? Высколько по­ лучаете на брата, по двести — по двести пятьдесят?.. То-то же... — Надо искать, Михаил Палыч. Может, найдем худрука? Можно подумать, что Чухров не искал. Искал, даже в город ездил, в театр. Некоторые сами объявлялись. Всякие были. Один даже с академическим значком. Стройный такой, красивый. Как артист. И голос, как у Лемешева. Аскольдом зва­ ли. Где только не побывал горемыка! На Кавказе, в Якутии и даже на каком-то малоизвестном острове вблизи Камчатки. Потом приехал в Мундыбаш. Случайно или как, кто знает. Пришел к Чухрову и вывалил перед ним стопку газетных вы­ резок — рецензии на пьесы, в которых участвовал.. Сам сел в глубокое кресло. Нога на ногу — и принял красивую позу. Хоть портрет пиши с него. Побеседовали о том, о 'сем. Чухров утром ходил в фабком. — Образование, стаж и вообще вроде бы ничего парень. Может, примем. Хоть один человек в нашем клубе будет с высшим. А, Евгений Александрович? — Можно и принять, только с испытательным, — ответил профсоюзный «бог», уже в годах мужчина. — Видел я твоего худрука где-то, а где — не при­ помню. Может, в кино... Гусь какой-то... Но попробуем принять, черт-те бей... Не успели оформить—письмо. «Мундыбаш, клуб, директору»—написано на конверте. Чухров разорвал конверт. Клочок бумаги в косую линейку и текст: «Появится в вашем клубе Аскольд, гоните прочь. Сволочь, а не человек». И подпись неразборчивая. Шишихина или Мимишина. Чухров сперва не поверил. Кляуза какая-нибудь. Бывает, ведь. Может, насолил кому или еще что. Но через месяц убедился. Действительно сволочью оказался. Поискать таких. Выгнали с треском. Еще приходили, и тоже всякие: с высшим и без. Там не справился, оттуда выгнали. — Был бы помоложе, взялся бы за драмкружок, — сказал Александр Сер­ геевич Юрков, пенсионер, старейший клубный артист. Лет, наверное, двадцать пять уже на сцене. — Иван Филиппович, может быть, вы возьметесь. Временно, пока худрука не подберем. Платить будем, конечно. По совместительству. Иван Филиппович Криворучко — начальник канатно-воздушной дороги Мун-- лыбаш — Одрабаш, юркий, подвижный человек, участник клубной самодеятель-