Сибирские огни, 1963, № 5

с полки и сладко потянулся, расправляя плечи. — Знатоки вам скажут: в Сибири солнечных дней больше, чем в Крьгму! — Вон как! А почему же ваша супруга на все лето уезжает с дочерь­ ми в Ялту? — Исключительно ради моря. Чтобы покупаться в соленой воде. Наш океан, как вы знаете, во льдах. О самобытности Сибири Крутовский мог разговаривать часами; убеждал собеседников упрямо и горячо, будто речь шла о его собственной жизни; раздражаясь от веских возражений, пытался оставить за собой по­ следнее слово. Вот и сейчас, расчесывая после умывания влажную бороду, он продолжил спор. По его словам, своеобразная природа Сибири яви­ лась кузницей, в которой выковался стойкий, упрямый и вольнолюбивый характер сибиряка. Владимир Ильич возразил: насчет кузницы его попут­ чик во многом ошибается. Если у сибиряков, на самом деле, обнаружива­ ются какие-то особые черты характера, то они сложились, прежде всего, под влиянием социальных условий: в Сибири не было помещиков, туда бежали непокорные люди, возненавидевшие царизм, и туда тысячами гнали ссыльных. — О ссылке не напоминайте. — Крутовский нетерпеливо махнул ру­ кой.— Это наша язва. Сибирь превратили в яму для отбросов. — Только для отбросов? Заблуждаетесь, дорогой доктор. —< Я говорю об уголовных, которых у нас называют варнаками. — А политическая ссылка? Она дала вам многое! Начнем с декабри­ стов. Их дело не пропало. И за Уралом они, конечно, оставили большой след. Этого вы не сможете отрицать. А до них — Радищев... А вспомним Чернышевского: прошел по этапу — пропахал глубокую борозду. А наро­ довольцы? Читали у Герцена в «Колоколе»? «Молодые штурманы буду­ щей бури!» Правда, все, что было доселе, не является бурей. Буря—дви­ жение масс. Она — впереди. И ссылка работает на бюро. — Я не о тех, что вы сейчас назвали. Это — герои, святые люди. — Это...— улыбнулся Ульянов, — люди очень грешные, по мнению церкви. Это — русские революционеры. И Сибирь, что бы о ней там ни придумывали, — край нашинский. У него будущее то же самое, что у всей России: революционная буря, возглавляемая рабочим классом, потом — новая жизнь, небывалый расцвет. Только так! — Мы с вами, — доктор безнадежно покачал гривастой головой, — расходимся буквально во всем. — Ну, что же?.. Поспорить мы еще успеем. А сейчас, — Владимир Ильич достал часы, — сейчас уже время... — Приступить к завтраку, — охотно подхватил Крутовский, поко­ ренный быстрым ритмом разговора, и взглянул на свои золотые. — Мои склонны отставать. Сколько на ваших? — Он ключиком подвел стрелки, а потом глянул на фабричную гравировку часов своего попутчика и, улыб­ нувшись в бороду, отметил: — Два ружья! Это — со значением? — Просто мне сказали, что эти — самые точные. А для охоты у меня времени не оставалось. Но теперь, — Владимир Ильич тоже улыбнулся,— ваша хваленая Сибирь, надеюсь, сделает из меня охотника. — Ага! — обрадовался Крутовский. — Начинаете склоняться к на ­ шей самобытности? — Нет. Бытие определяет сознание, — ответил Владимир Ильич и, погасив улыбку, добавил: — Свободного времени, надо полагать, будет достаточно для занятия охотой. К тому же, я люблю природу. Очень люблю! — Вот тут мы с вами единомышленники! — воскликнул Крутов- окий. — Когда навестите меня в Красноярске... Да, мы, кажется, прибли­ жаемся к станции? Мой черед идти за кипятком.