Сибирские огни, 1963, № 4

всюду стояли сосны, но между ними разрослись акация и сирень. Над плотной зеленою грядой поднимался второй этаж светло-желтого дома. Это был санаторий крайисполкома. Дом был развернут фасадом к реке, и от заборчика виднелась только, боковая стена в два окна. Н ад темной, тугой листвою сирени, над мелки­ ми кудряшками акации она вздымалась, как башня. З а ближним к реке- окном была отцовская комната, в которой он жил по воскресеньям. Солн­ це стояло на юге, и стекла тепло переливались светлыми неясными полу­ кружиями. Поджидая отца с тетей Розой, Вася слез с велосипеда и приклонил, его к скамейке возле клумбы, расписанной цветными узорами, словно торт кремом. Тут уже был не лес, такую природу можно найти и в городе. По другую сторону главной аллеи, ведущей мимо клумбы, играли ь крокет Л ев Кузнецов и Соня Шмидт. Так спокойно, неторопливо и — оди­ ноко играли. Вася крикнул им, и Л евка поднял полированный молоток, а Соня по­ махала рукой. Тихо тут было, не то, что в лагере, где сами неприятности оттого, что кипит настоящая жизнь, в которой бывает всякое. — Что дальш е делать будем? — скучно спросила тетя Роза. Под сдвинувшимися лямками ее сараф ана на смуглых плечах видне лись полоски незагорелого тела. Она все-таки была непропорционально сложена: плечи полные, а руки ниже локтей — худые, резкие. Папа возле нее стоял стройный, ладный, в украинской белой рубахе, расшитой по от ложному вороту и по середине груди. — Может, я в биллиардик погоняю? А? — заискивающ е спросил он,, будто мальчишка отпрашивался у родительницы. — Пожалуйста! — дернула плечами тетя Роза и пошла к дому. — Подожди, — сказал папа. — Я же так, согласовать хочу. Можно В: не в биллиардик. Ты, Вася, за что стоишь? Единственное, что привлекало тут, — конечно, биллиард. Но разве сыграешь в воскресенье, да еще когда взрослые — малознакомые, не то, что на Басандайке. — Я поеду! — сказал Вася. — Сейчас ребята на речку пошли. Этим летом Вася жил независимо, он отказался и от поездки с м а ­ терью, и от отцовского санатория. Он еще целиком зависел от родителей и должен был всякий раз выпрашивать д аж е пятнадцать копеек на кино. Но внутренне он уже не нуждался в них, не тосковал, как прежде, если не- видел их в урочный час. Уже вовсю шел в душе необратимый процесс са моопределения. —■Привет, — сказал Вася, ставя ногу на педаль. — Приветик, — отозвался папа. Пронырнув мимо кола, Вася оглянулся и увидел в проеме между с а ­ довыми зарослями отца, который стоял и смотрел вслед, т ак и не согласо вав с тетей Розой вопрос, чем же дальш е заняться. На вечерней линейке рапорты принимал снова старший вожатый. В а ­ ся, как всегда, стоял позади него и с отвращением глядел, как рапортует Борька — четкий, громкоголосый, красивый. В лагере было местечко, особенно пригожее для тихих вечерних бе-, сед. Поодаль от палат, белеющих длинными низкими стенами на редко- лесом взгорке, поодаль от линейки, раздвинувшей деревья и оставившей на себе только ствол флагштока, стоял в густой тени домик в одну ком­ нату. Он был выдвинут сюда, поближе к реке, где кончалась территория лагеря, — как передовой редут. К его дощатым побеленным известью сте­ нам приклонялась густая трава. В нем покоилось в почетном углу школь­ ное знамя дружины , желто поблескивали горны на полке, висела на степе-