Сибирские огни, 1963, № 4

— Подольским не интересуйся. Д л я твоей ж е пользы. Москалев поежился от этой догадливости, но когда остался один, по­ звонил в крайком . Ни с Кузнецовым, ни с Эйхе соединиться не удалось Поговорил он с заворготделом , тоже старым , известным товарищем . Р а з ­ говор шел, на всякий случай на той грани иносказания, когда совсем по­ сторонний человек все равно ничего не поймет. Заворг веско ск а зал : — Понял тебя. Вмешиваться не советую, там виднее. Д а , это офи­ циально: крайком не советует вмешиваться! Иван свалил на телефон руку с трубкой и оглох в гробовой тишине пустого кабинета. Так , наверное, бывает в одиночной камере, где, может быть, сейчас сидит Подольский. Чекист, мальчишкой пришедший в гв ар ­ дию Дзержинского, сидит в камере НКВД ! ЧК и ГПУ всегда были рядом с партийным работником . Т ак было в Меловом, когда вместе стреляли по кулачью, а потом вылавливали его. гак было в Кожурихе, так было в Томске, пока не приехал Овчинников. ЧК всегда была под рукой у партийного работника, как меч, который мо­ жешь выдернуть в любой момент, когда увидишь врага. А теперь — меча советует д аж е и не касаться, пускай действует меч сам по себе, как в сказке. Словно сразу двух Подольских видел Иван. Один — красивый, ч е р т чубый, с лихим прищуром проницательных глаз, четкий и стремительны!": как настоящий меч революции. Другой — ловкий и лощеный, как белый офицер, с косым чубом, как у Гитлера, с жесткостью в прищуренном взгляде. Иван и не знал до этого, что одно и то ж е лицо может воспри ниматься абсолютно противоположно в зависимости от любви или н енави ­ сти к нему... Что ж е это за преступления, о которых нельзя сообщить д а ­ же партийному руководителю? О преступлениях Троцкого и Зиновьева знала вся партия, весь народ. Неужели у Подольского они еще чудовиш ней? Где и когда он успад их совершить, если был всегда рядом?.. Иван н<: умел отделаться от своей любви к Подольскому и не мог не верить край кому, и не знал, не зн ал он, какой ж е Подольский — настоящий! Иван был компанейским человеком, и это свойство отраж алось на стиле его работы, к ак вообще отраж аю тся на стиле человеческие свойст­ ва любого руководителя. Иван любил работать в окружении друзей , с ко­ торыми легко переходить от общих дел к личным, с которыми поругаешь­ ся без последствий и вместе ответишь за прорывы и поровну разделишь победу. Не мог так работать Иван, когда под ударом комиссии разваливалась дружба-коллегиальность, когда его одного выставили напоказ, отделив от коллектива, и в личный адрес записали такие слова: «слабое руководство», «политические ошибки». И раздвоились думы о Подольском , и Бальцер раздраж ает своей отчужденностью, и неприятно смотреть в гл а за Б ай ко ­ ву, и стало мерещиться, что Трусовецкий неискренен и хитер... Прошли и весна, и лето, и вроде след от комиссии расстаял , но уже не работалось И вану — и руки те же, как будто, а не поднимают прежне­ го, словно надорвался человек. А тут подошла уборка, и второй секретарь крайкома, руководящий сельским хозяйством, начал бомбить телеграммами, угрож ая снятием с работы за срыв хлебозаготовок. По ночам Ро за плакала, торопливо гладя мужа по плечам , по гру­ ди своею теплой рукой: — Ты так похудел, д аж е страшно! И з-за чего они т ак рассвирепели? Ведь не стал ты хуже работать. Ведь ты ни в чем не изменился.