Сибирские огни, 1963, № 3

ка. В озле них приспособят кровать для матери. А с Лидою он уйдет за полог... Ох, какой это трудный искус для мужика — прожить год без жены! Но он, кажется, выдержал его, и теперь, в последние одинокие ночи, особенно почувствовал, как до смерти истосковался по Лиде. За год от­ сеялся из памяти всякий житейский вздор, и в полной чистоте своей ос­ та л а с ь лишь тоска по жене, д а в дни конференции прибавилось у в аж и ­ тельное удивление перед нею. Партийная конференция переиначивает судьбу страны. Снова з ап ах ­ ло революцией, опять пришло время поступаться материальными благами — ради великой цели индустриализации и коллективизации. А Лида словно и не изменяла этому времени, всегда была готова к нему. Когда зо ­ л отая десятка-червонец сменила нищие миллионы , когда в магазинах по­ явилось полно всякого добра , то многие партийцы и непартийцы накину­ лись с голодухи на вещи. И ван иронически относился к этому поветрию и себе купил полдюжины сорочек да выходную пиджачную пару, которую, кстати, оставил в Воронеже, уезжая в Сибирь. Но он вполне оправдывал женщин, считая, что им-то пора приодеться. О днако Лида сшила себе три платья да сменила пальто и на этом решительно закончила обзаведение. А когда Иван иронически пожал плечами, зн ая , что переубедить ее невоз­ можно, она сказала : — Эх ты! Ильич до последних дней ни на капельку не улучшил свое­ го бы та , разве что питаться получше стал, как , впрочем, и весь народ. Н е ­ ужели ты не заметил, что русские революционеры всегда равнодушны бы­ ли к устройству своего быта , что в них есть какой-то аскетизм, причем, не насильственный, не самовнушенный, а они действительно презирали внеш­ нее благополучие, они всегда органически соотносили свою жизнь с поло ­ жением народа. — И при социализме аскетизм будет? — Ну, еще ни один русский революционер не жил при соц и али зм е . . И ван тогда только безнадежно махнул рукой: — Па-ашла! И з тряпок и то философию вывела . Ты какая -то незем­ н ая , черт подери! А теперь он гордился тем, что Лида была права: отныне коммуни­ стам опять не до нарядов , опять наступают суровые времена, правильные времена , как и должно быть в большевистской стране, которая еще не по­ строила социализм и не уничтожила всех классовых врагов!.. Д ля Лиды словно и не было нэпа, и она приедет в Москву, в город своей молодости, т а к а я , как была давным -давно , в гражданскую войну, когда еще носила тяж елую косу, когда д аж е ей было не до книжек , когда ее светлые гл а ­ з а темнели от любви. Все приготовил Иван , и уже нечего делать , не о чем заботиться. О стается ждать телеграммы , бездейственно и беспомощно ждать! Чинная комната никак не соберет улыбку, никак не приладишься к ней. И хочет­ ся б еж ать от нее на Тверскую. И вот когда все готово, а свидания нету, вдруг вялой стала п ерен а ­ прягш аяся душа, и захотелось оттянуть свидание, еще насладиться свобо ­ дой и одиночеством, хотя никакой свободы не было и одиночество ничего не несло, кроме бессонницы. Просто знаешь, что семья есть и никуда не денется , и будет с тобой до скончания века, а что-то уходит безвозвратно , и тяж елееш ь душой, и только горьковатым зап ахом грусти веет от стар е ­ ющих чувств. Это раньш е сердце, как цветок, тянулось навстречу м алей ­ шему дуновению, а теперь оно завязалось , созрело , как тяж елое яблоко , которое качнет разве лиш ь ветер. Эта горьковатая грусть овеяла И ван а в Новосибирске. Была там од ­ на женщина с такой безукоризненно пропорциональной фигуркой, что тон ­