Сибирские огни, 1963, № 3

— Что ты рисуешь? — Тайгу, — ск а зал он испуганно. Мама засм еялась , мимоходом поцеловала его в макушку . — Д а ведь тай га — это лес. Сосновый лес, как у нас на даче, толь ­ ко дикий, густой, и не видно ему конца и краю. А у тебя красноармейский лагерь получился. — Это чумы, — пробормотал В ася , видя, как исчезла с бумаги тай ­ га и остались просто палатки, похожие на красноармейский лагерь : боль­ шой треугольник — палатка , внутри него маленький треугольничек — вход. Большой, маленький — эти треугольники за рядом р яд заполняли весь белый лист своими острыми верхушками. — Откуда ты взял , что тайга — это чумы? — Ты сама сказала . Мама удивилась. И Вася тож е удивился — ее непостоянству. Он потянулся з а чистым листом, но мама сказала : — Сегодня хватит, завтра тайгу нарисуешь. Уже без пяти десять. Вася нехотя, но послушно вылез и з-за стола. Он привык ложиться вовремя и любил, что мама всегда точно говорила час. Спросишь ее, а она ответит: — Без д вадц ати пяти десять. Ещ е пятнадцать минут можешь по­ играть. Засыпая, В ася думал о том, к ак зав тр а будет рисовать тайгу. Это труднее, чем чумы. Надо к каждому стволу пририсовывать много веток. Предвкушая трудность работы, он перевернулся от нетерпения на дру ­ гой бок... По утрам В ася старался выскочить в коридор как р а з в то время, когда там слыш ался кашель дяди Сережи . Он, койечно, зн ал , что это не папа идет по коридору, но мужское покашливание так напоминало папу! После сна д я д я Сережа выглядел усталым. Он шел в ванную, суту­ лый и бледный, и весело кричал: — Привет Васильку! А по вечерам его худые щеки были румяными, и весь он молодел. Однажды он не прошел по коридору, и огорченный В ася заглянул к нему в комнату. Тетя Таня кормила Веронику с ложечки и ск азал а , притя­ нув к себе Васю большою мягкой рукой: — Нету дяди Сережи. Увезли его в больницу. Вероника, и зм азанн ая кашей, с улыбкой глядела на Васю и агукала, пуская пузыри. Один из дней начался страшным криком. Вася з ад р ож а л и только тогда понял, что закричала тетя Таня , когда по всей квартире разлился захлебывающийся плач Вероники. — Боюсь, — ск а зал а Элька, доверчиво глядя на брата . Они сидели в своих кроватках и слышали, как, охнув, тяж ело выбе­ ж ала из столовой бабушка. Хлопнула дверь у Ш енфельдов. Тревожные звуки отовсюду поползли в детскую. Боязно было сидеть одним, видеть пустую спокойную комнату и слышать, как в ее стенах скапливаются, бьются и плач, и топот, и хлопанье дверей , и глухие неразборчивые голоса. Вася вскочил с кровати, следом з а ним с ревом п обеж ал а Элька. В коридоре незнакомые люди, вместе с бабушкой, поддерживали те­ тю Таню, плачущ ая Вероника рвалась из рук Прасковьи Ивановны . Дневной свет попадал только через раскрытые двери, смешивался с электрическим, и зыбкие тени качались рядом с людьми, пад али на серо­ желтые лица, и все казалось неправдашним . Молча появилась мама. Наткнувшись на детей, она с к а з а л а сухо: — Сидите в комнате.