Сибирские огни, 1963, № 3

увлеченным одной наукой людям. Но и эта мысль в достаточной степени не про­ яснена. А все вместе свидетельствует о противоречивости позиции молодого пи­ сателя в выражении эстетического идеа­ ла. В этом отношении точней и опреде­ ленней образ Крылова в романе Д. Гра­ нина «Иду на грозу». Крылову свойст­ венны 'Бйё'те, ставшие традиционными, черты ученого — рассеянность, сосредо­ точенность, выделяющая его. из круга «неученых», если хотите, чудачество, но в то же время — Д. Гранин на этом на­ стаивает — это есть наш современный советский человек. Писатель не стремит­ ся как-то особо выделить его из нашего «обычного» общества. Перед ним стоят те же трудности, что и перед любым другим человеком: ему надо найти свое место в жизни, надо решить тысячу бы­ товых вопросов, надо понять близких ему людей, определить свое отношение ко всему происходящему, надо что-то сделать, то главное, без чего, собствен­ но, жизнь сама по себе ненужна и неин­ тересна. Чтобы целиком понять «обычного» Крылова, необходимо сопоставить его с блестящим, сверкающим своим талантом Олегом Тулиным, другом Крылова. Ту­ лину все легко дается. Карьера? Он о ней и не думал — она «сделалась» сама собой, потому что он действительно не­ зауряден как ученый. Бытовые затруд­ нения? Он умел их легко ликвидировать или обходить. Сложности взаимоотноше­ ний в ученом мире? Помилуйте, у него прирожденный дар дипломата. Любовь? Он красив и остроумен, он постоянно пользовался успехом у женщин, но свя­ зывать себя надолго не хотел: женщины мешают работе, главному, для чего он живет. Работа? Она у него есть, люби­ мая, захватывающая, творческая. Тулин поражает нас своим! блеском, удачливо­ стью, неутомимостью и энергией, своей жизнерадостностью. Но произошло несчастье. Во время ри­ скованных испытаний погиб человек. На­ значена для расследования комиссия из числа главных противников Тулина, причем один из них — Логунов—карье­ рист, а не настоящий ученый, и сразу ж е обнаружился, полностью «обна­ жился» истинный Тулин с весьма невы­ соким моральным уровнем и идейно для борьбы не подготовленный. Именно идейная невооруженность и бесхребет­ ность сделали Тулина дряблым и подат­ ливым, сделали его беспринципным. За общее дело, за его сохранность и про­ должение выступал перед комиссией один Крылов, он бился до последней возможности, а его друг и начальник, руководитель работы, которую теперь закрывают, сидел ко всему безучастный, да еще шептал тому же Крылову: «Я знаю, что делаю, ты только портишь себе...» «Не портить себе!» — вот его девиз, этому он частенько учит и Крыло­ ва. А любимое дело? Что дело! — в кон­ це концов оно всегда для него было, ока­ зывается, с р е д с т в о м достижения ус­ пеха, а не целью само по себе. Кры­ лов, любивший Тулина за талант и удач­ ливость, друживший с ним много лет, с искренней болью спросил: « — Олег, что с тобой? Тулин долго не отвечал, потом спро сил с интересом: — Слушай, а зачем тебе все это надо? — То есть как так? — А вот так, — ожесточенно п о в т о ­ рил Тулин. — Зачем? Чего ты стара­ ешься? —■- Так это же все несправедливо... И потом — дело. Мне самому интересно. — Ах, несправедливо, — подхватил Тулин. — Скажи на милость, какой пра­ ведник. А я не хочу... Хватит. Мы муча­ емся, у нас какие-то моральные пробле­ мы, а прибыль получает со всего этого кто? Агатов. Посмотри, как он взыграл на нашей аварии. И Логунов. У нас вы­ сокие цели, творческие мучения, мы жаждем помочь человечеству, а они де­ лают себе карьеру...» В этой последней дружеской стычке Тулин раскрылся во всем своем величии индивидуалиста. «А как же твоя мечта разрушить грозу, управлять грозой?» — спрашивает его Крылов. Тулин, не заду­ мываясь, отвечает: «Ты праведник, вот и добивайся. Только с твоим мораль­ ным кодексом ничего не добьешься. Ска­ жи 'мне, какой смысл быть хорошим, ес­ ли хорошие люди пропадают? Им всегда хуже. Вот ты следуешь своим мораль­ ным правилам, а что в результате? Чего ты добился? Только облегчаешь торже­ ство подонкам». Крылов не произносит обличающих монологов, он отвечает, что иначе он поступить ни в коем случае не может: «Р а з уж ты живешь, то живи челове­ ком, а не гусеницей. Не знаю, может быть, для себя надо быть хорошим, мо­ жет, для других. Я не отказываюсь бо­ роться, только я буду бороться честно, а если я сам буду подлость применять, тогда мне уже не с подлецами бороться, а за свое местечко среди них». Крылов не может поступить иначе, потому что это противно всем его убеждениям. Имен­ но убеждениям, идеям, которые для не­ го —■ не пустой звук. Они нужны ему не только тогда, когда выгодны лично, а всегда и особенно — если надо отсто­ ять правду. Крылов действительно круп­ ный ученый, потому что он крупный че­ ловек с определенным сложившимся ком­ мунистическим моральным кодексом, которым он в любых обстоятельствах не поступится ни на йоту. Тулин уверовал в себя как в исключение и оказался за ­ урядным одиночкой, преуспевающим ин­ дивидуалистом. Крылов думал о себе как о рядовом ученом, неуклонно следо­ вал своим моральным принципам, не