Сибирские огни, 1963, № 3

это Советская власть плюс электрифи­ кация всей страны» — приобретает свой истинный и глубочайший смысл; Вот по­ чему сейчас, когда из рук природы выр­ ваны многие ее удивительные тайны, се­ годня, когда человечество близко к осу­ ществлению идей коммунизма, вопрос о взаимоотношениях человека и природы приобретает исключительное значение. Ныне наука стала передовой линией фронта в борьбе за коммунизм, и лите­ ратура не может стоять в стороне от ее современных творцов. Советская ли­ тература откликается на этот «зов вре­ мени» и создает произведения, которых не бьгло и не могло появиться раньше. Чтобы далеко не ходить за примерами, вспомним « Русский лес» Л. Леонову. Здесь и материалистическая философия природы, и страстная защита творческо­ го, разумного к ней отношения, здесь— забота о будущем человечества. От на­ чала и до конца в романе изображена борьба за постижение тайн природы, борьба, рассматриваемая только соци­ ально, не иначе. Или возьмите «Соль землда» Г. Мар­ кова, посмотрите, какая широкая карти­ на преобразования огромного края в нем рисуется, как сложно идет борьба за ов­ ладение всеми его богатствами. И снова — это не столкновение абстрактно взя­ тых понятий «человек» и «природа», а взаимодействие, которое охватывает, необходимо втягивает весь необозримый круг общественных отношений. Я здесь уж не говорю о целой серии романов и повестей так называемой «научно-худо­ жественной» литературы типа «Туман­ ностей Андромеды»_ И. Ефремова’’ илЙ нойы5Г Гювёстёй—Р. Гора. Настала пора присмотреться к этой литературе более внимательно, нежели мы до сих пор делали. Ее качественный рост, ее успех у читателя — явление не случайное. Следует отметить, что современная литература капиталистических стран ни­ чего не может противопоставить этим произведениям нашей литературы, так как господствующие социальные силы этих стран не способны практически ре­ шать стоящие ныне перед человечеством проблемы. Эта литература все еще живо­ писует различные варианты социальных катастроф, и человек как рачительный хозяин земли для нее фигура пока что фантастическая. Повторяю: советская литература от­ кликается на эту жизненно важную про­ блему, но еще не столь интенсивно, как бы этого хотелось. Произведений, в ко­ торых разрабатывается эта актуальная тема настоящего и особенно нашего буду­ щего, не так много. Но замечательно уже то, что мир людей науки все чаще и чаще овладевает воображением со­ временного писателя. И хотя далеко не всегда задача решается с той же худо­ жественной силой и идейной глубиной, как в романе Л. Леонова «Русский лес», появление их не может нас не радовать. Роман «Без фанфар» недавно умер­ шего писателя АлекСёя Гарри написан в спокойной реалистической манере. На первый взгляд даже кажется, что он бес­ красочен и аэмоционален. Главный ге­ рой его — крупный ученый-химик Илья Иванович Чернышев. И ничего, кроме скупо переданных фактов его биогра­ фии, в романе нет. Факты и факты. Пе­ ред нами проходит вся жизнь Черны­ шева: как он воспитывался и учился, как созревал и вырос в замечательного русского ученого, как пережил граждан­ скую войну и как участвовал в Отечест­ венной, как много он работал, а главное —да, это главное, — как он умирал. И поскольку это главное изображено тоже с предельным лаконизмом и деловито­ стью, то роман производит именно та впечатление, к которому, видимо, стре­ мился автор, — впечатление неоспори­ мого человеческого документа. Драмати­ ческие события жизни Чернышева нара­ стают в романе от страницы к странице, а в соответствии с этим нарастает и его эмоциональный накал. Этот лишь по ви­ димости бесстрастный рассказ о судьбе ученого в нашей стране и о месте науки в нашем обществе звучит сейчас особен­ но своевременно. Весь мир был удивлен блестящими успехами советской науки. Страна, сов­ сем недавно одна из самых отсталых в технико-экономическом отношении, «вдруг», как уверяют некоторые запад­ ные наблюдатели, вырвалась вперед. По­ ра показать, как на деле совершалось это «вдруг». Роман А. Гарри в какой-то мере отвечает на законную потребность разобраться в том, что же произошло в нашей науке. Судьба профессора Чернышева, ко­ нечно, индивидуальна. У него и харак­ тер и мировоззрение, видимо, не те, что у академика Белявцева, его учителя и друга, еще в предреволюционные годы связанного с большевиками. Чернышев из породы одержимых, он до самозабве­ ния увлечен одной химией и убежден, что ничем другим он не должен и не мо­ жет заниматься. Кто-то против кого-то выступает, чего-то добивается и требует, но раз об этом ничего не сказано у Мен­ делеева — значит, оно не существенно и не важно. Началась революция. Кто-то в кого-то стреляет — ему какое дело, он — интеллигент, ученый, и потому, разумеется, вне политики. И самое огор­ чительное, что он пережил за годы ре­ волюции, — это отсутствие бензола, не­ обходимого ему для завершения очеред­ ной работы. Потом все утряслось, жизнь для него вошла в обычную колею, и только когда началось планомерное на­ ступление на природные наши богатст­ ва, когда Чернышев был привлечен к созданию в стране «большой химии», он начал понимать значение политики для