Сибирские огни, 1963, № 3

Вечером мы долго сидели за чаем, прислушиваясь к беснующейся над городом непогоде. — А тут, в Новосибирске, у вас свои? — осторожно спросил я. — Тут оставалась невестка с двумя внучатами, я и приехал к ней. Прихожу на квартиру , та ж е лестница, т а ж е дверь, и так ж е скрипит, будто никуда не отлучался, а встретила чужая женщина. П о звала сосе­ дей, никто не помнит ни меня, ни сына, что со мною заб р али , и не знают про невестку, куда она уехала с внуками . — И старик заговорил страст­ но, с болью в голосе: — Начнешь про жи знь вспоминать, будто коросту сдираешь. Люди людьми остались, а ты среди них будто из чужого пле­ мени, отвык от ласкового слова, забыл , что такое человек. Он допил чай, по-сибирски перевернул стакан вверх дном и уже мол­ чать не мог: — ...На допросе говорю следователю : в семнадцатом году с винтов­ кой в руках присягнул революции, Зимний брал, до чужого не был охот­ ником, жил как треба людям, а ты из меня врага делаеш ь? А он усмехает­ ся: не притворяйся, Швыдько, христосиком , мы все про тебя знаем . И сует мне бумажку про то, что будто я приехал в тридцать седьмом году до Си­ бири и тут с сыном Макаром заговор учинил против советской власти и что других людей к себе приманывал. Брехня , говорю, не подпишу! Смот­ ри ! .. .— и разорвал на себе рубаху. Бачиш ь , шмотья на спине? То же бе­ ляки спрашивали шомполами на моем теле — крепка ли советская власть? А он свое... Потом каждую ночь водили на допрос. То были наи ­ труднейшие дни в моей жизни. Но протокола не подписал и не думал , что выживу. Меня, к ак преступника, отправили по этапу на север. Там я учи­ нил над собою суд, сам себе был прокурором , всю жизнь по зернышку пе­ ребрал, но того, чего не было, того не было! Беляки пороли—то ж за де ­ ло, ну а для чего надо было из меня д ел а ть врага? — И старик , не в си­ лах овладеть дыханием , помолчал. —* Восемнадцать лет ни з а что отбыл, потерял сына, а сколько горя и позора было детям, жене... Т ак бы и ос­ тался Агей Ш выдько проклятый своим народом за измену, д а слава богу, Центральный Комитет вспомнил про нас: живых из неволи вызволил, и мертвым восстановил добрую память. Теперь подамся на Кубань до ста ­ рушки, до сынов, двое их еще у меня. Руки до земли просятся. Может, и внучата там у бабушки . — Агей Спиридонович еще что-то хотел сказать, но губы задрож али , он заикнулся и смолк... Буран не утихал и утром. Город обледенел. Тугие сугробы перехвати­ ли улицы. Трамваи не ходили. Я зашел на кухню помочь жене приготовить завтрак . — Посмотри, что он с собою везет, — сказала она, разворачивая узелок. В платке было три соленых огурца, засунутых в алюминиевую круж ­ ку, и краюха рж ано го хлеба, р а зр е занн а я на семь ровных порций, види­ мо по количеству дней, нужных старику , чтобы добраться до Кубани. Но это не главное. В узелке лежали две бережно завернутые в старенькую тряпочку детские игрушки: кукла , вырезанная руками умельца из какой- то сильно затвердевшей массы, и автомобиль, тоже плод долгого и кро­ потливого труда. Н а кузове машины, сделанном из тонких роговых п л а ­ стинок, кто-то каллиграфически вырезал : «Внуку Семену М акаровичу от дедушки Агея. 1946 г.». — Д есять лет он берег их... — с к а з а л а жена, у к л ады в а я краплен- ные слезами игрушки в приготовленный старику рюкзак с продуктами. — Он, видимо, забы л , что его внучата уж е должны быть взрослыми людьми. Ж ена еще вечером нашла в чулане поношенные валенки , одела ста ­ рика в теплое белье, д ал а ему меховой жилет и сменила его колпак на ме­