Сибирские огни, 1963, № 3

чена лосевым ремешком. Из-под дырявых суконных штанов виднелись но­ ги, обернутые в портянки и всунутые в огромные бахилы. При тусклом дневном свете, проникавшем в вагон сквозь замерзшие окна, я с трудом рассмотрел лицо. Оно казалось вылепленным из мягкой бесцветной глины. Густые брови, нависающие над впадинами , горбатый нос и обескровленные губы хранили в себе какое-то невысказанное горе. Лохматая, с густой проседью, заиндевевш ая борода была примята влево, отчего лицо казалось перекошенным, и только глаза, маленькие, угольно­ черные, были необыкновенной ясности. В их прозрачной глубине лежала человеческая доброта . — Д алеко путь держите, дедушка? — не стерпел я, ведь не каждый день видишь такое горе. Он поднял на меня усталые гл а за и даж е попытался улыбнуться. —• Далеко... Д о самой Кубани. Я из заключения... — и он пугливым взглядом окинул вагон , точно хотел угадать , какое впечатление произвела на людей последняя фраза . Старик дрож ал от холода, как в лихорадке, все больше сжимался в комочек. Ему предстоял неблизкий путь, и я усомнился, хвати т ли у него денег на дорогу. — Грошей хвати т до места. И харчи есть,— показал он на узелок.— Только люди кажуть , что и за гроши трудно достать билет. — Вы обратитесь к дежурному, он поможет, — посоветовал кто-то. Старик согласно кивнул головой, но ясно было, что он ни к какому дежурному не обратится, ни у кого не попросит помощи. Трамвай подошел к вокзалу, и тут только я заметил , что проехал свою остановку. И з вагона мы вышли вместе со стариком. Я решил по­ мочь ему достать билет. Что-то привлекательное было в этом человеке, что-то очень трогательное. Старик было запротестовал, но я настоял. В кассе предварительной продажи мы купили билет. Но поезд уходил на следующий день утром, и старику предстояло переждать почти сутки. — Пойдемте ко мне пообедать, тут близко, — предложил я. — К чему вам беспокойство! — возразил он. — Не пойду. — Отогреетесь... Ж ена угостит краснодарским чаем. Старик вопросительно посмотрел на меня, и на его суровом старче­ ском лице появилась детская улыбка . Я, легонько взяв его под руку, вы ­ вел из вокзала . Спустя четверть часа мы были в ж а р к о натопленной квартире. — Раздевайтесь , у нас и переночуете, — сказал я намеренно громко, чтобы слышали домашние. Ж ена была напугана встречей с необычайным гостем. Но стоило ста­ рику заговорить, произнести всего несколько слов приветствия, как все в ней растопилось. И теперь, внимательно присматриваясь к нему, я был приятно поражен обаянием, обнаружившимся в его отогретых, простых чертах лица. — Как вас зовут? — помогая ему раздеться, спросила жена . — Агей Спиридонович, а больше всего дед Агей. — Так вот что, Агей Спиридонович, устрою я сейчас вам ванну, з а ­ лезайте-ка в нее, а тем временем я накрою на стол и будем обедать. — Д а бог с вами , зачем так ая забота? Как-нибудь до утра пересижу у вас тут у порожка , и за то спасибо, добры люди! — Нет, нет, выкупайтесь! Отдохните. Холод-то какой , пропадете! — Не пропаду , из меня уже все выжато , никакая мерзлота не берет. Старик с явной боязнью вошел з а мною в кабинет. Книжные шкафы, чучела птиц, рога снежных баранов, тэков , архаров, развеш анные на сте­ нах, бронзовые бизоны, застывшие в смертельной схватке, на письменном