Сибирские огни, 1963, № 2

наказания наглеца (Тирст уже видел, как корчится чернобородый под умелой плетью, и слышал его стоны и крики); интерес — не казенный, свой! — настоятельно требовал повременить с экзекуцией. Деловые соображения победили. Тирст приказал, чтобы подавали пролетку, а пакет, заключавший в себе судьбу Соловьева — Кузькина, запер в потайной стенной шкафчик. Казачок доложил, что пролетка подана. Тирст надел полотняный кар­ туз и поднялся из-за стола. Но в это время из приемной донесся какой-то шум, послышались ис­ пуганные голоса: «Куда ты? Куда!» — дверь кабинета распахнулась, и на пороге, едва не касаясь притолоки взлохмаченной головой, застыл горно­ вой мастер Герасим Зуев. — Беда, ваше благородие! — сказал он, тяжело дыша. — Завалилась футеровка. Тирст не спеша, мелкими шажками подобрался к мастеру, воб­ рав голову в плечи, пристально вгляделся в серое, взволнованное лицо Зуева. По морщинистому лбу скатывались крупны? капли пота. Одна за­ держалась на косматой брови и упала на руку Тирста, уже тянувшуюся к горлу мастера. Тирст вздрогнул и отдернул руку. — Запорю! — закричал он, срываясь на визг. — Кто, говори, кто! Этот варнак, Еремей Кузькин?.. — Никак нет, ваше благородие! — глухо, но твердо ответил Зуев.— Моя вина. — Мерзавцы! — прохрипел Тирст и, толкнув едва успевшего отско­ чить Зуева, выбежал из конторы. 2 Рабочие рудного двора толпились у доменной печи. Завидя пролетку Тирста, рабочие сняли картузы и шапки. — Чего обрадовались! — сердито прикрикнул^ Тирст. — А ну, по местам! Все торопливо отошли, только вёрткий кривоногий Тришка рысцой подбежал к Зуеву, который держался шага на три позади управляющего, и подал ему войлочную шляпу. — Обронили, Герасим Василии. Зуев устало махнул рукой. — Где... Кузькин? — не оборачиваясь, спросил Тирст. Зуев огляделся по сторонам. Возле пролома печи стояло ведро с во­ дой и валялась холщовая куртка Ивана. — Надо быть, в печь полез, ваше благородие. Тирст приблизился к печи, но от нее так несло жаром, что он сразу попятился. Зуев подошел к пролому. — Еремей! Жив? — Ну? — отозвался глухой голос из печи. — Их благородие требуют. — Сейчас, — ответил Иван, и тут же из пролома печи вырвался его отчаянный, почти звериной лютости крик: — А-а-а! Тирст испуганно отшатнулся. Из пролома.выполз Иван и упал ничком на землю, бессильно выбро­ сив вперед руки. На левом плече зияла багрово-черная язва ожога. Края рубахи округ тлели и дымились. Тирст брезгливо поморщился от сладковатого запаха горелого мяса. — Жжет! — прохрипел Иван и потянулся к ведру с водой.