Сибирские огни, 1963, № 2

реваншизма после поражения в 1945 году. Наши внутренние дела давно уже нельзя отделить от того, что происходит во всем мире. Решительная борьба про­ тив колониализма, идущая сейчас почти на всех континентах, не может не волно­ вать нас, так как в значительной мере от ее исхода зависит судьба мира. Кроме того, мы, советские люди, в 1956 году пережили потрясение в свя­ зи с разоблачением культа личности Сталина и раскрытием трагических по­ следствий, им вызванных. Принятие конкретной программы по­ строения коммунистического общества, активная борьба за мир во всем мире, возглавляемая Советским Союзом^ дей­ ственные выступления против культа личности во всех его мерзостных прояв-. лениях, восстановление ленинских норм в нашей жизни вызвали огромный подъ­ ем общественного сознания, рост актив­ ности народных масс, рост народной ини­ циативы. Все это вместе взятое не толь­ ко определяло, но и продолжает опреде­ лять развитие нашего искусства, в част­ ности, нашей литературы. Русская литература всегда была со­ вестью народа. В период культа лично­ сти приглушенный было в ней голос со­ вести теперь вновь обрел всю свою силу. Пристальное внимание к человеку, кто бы он ни был, внимание к его духовному миру, к его счастью, к его непреходя­ щей ценности — вот одна из основных тенденций в развитии современной про­ зы, обусловленная всем ходом нашей ис­ тории. Разумеется, мы и раньше знали, что «человек — это звучит гордо», мы и раньше понимали высокую ценность человеческой .личности, были гумани­ стами; но теперь мы практически, на собственном горбу испытали, что зна­ чит хотя бы малейшее отступление от принципов социалистического гуманиз­ ма. Мы и раньше знали, что народ — решающая сила истории, но теперь за этой всеобъемлющей формулой мы рас­ смотрели рядом живущего человека, своим скромным трудом создающего ком­ мунистическое общество. Мы и раньше знали силу человеческого разума, те­ перь же, когда человек поставил рядом, с собой созданные им чудо-машины, как космические корабли или кибернетиче­ ские устройства, когда с их помощью он стал проникать в «тайное тайных» ве­ щества и всего мироздания, когда он реально и зримо строит справедливое общество без классов, — этот человек не может не приковать к себе особенно­ го внимания. Достигнутая современной ракетой скорость, необходимая для пре­ одоления земного тяготения, это не про­ сто еще одно количественное изменение скоростей, доступных человеку, это од­ новременно и качественный скачок чело­ века к совершенству. Всем этим и объ­ ясняется сейчас настоящее и год от го­ да растущее половодье литературы, за­ нятой проблемами «совести» в самых ее широчайших связях, проблемами «ге­ роя», в котором моральный кодекс, уже выработанный социалистическим обще­ ством, нашел бы наиболее яркое и пол­ новесное выражение. Писатели всех поколений еще реши­ тельней и шире заговорили о моральной чистоте, о высоте нравственного идеала своего героя. К. Федин в «Костре», Е. Карпов в повести «Синие ветры», В. Кет­ линская в романе «Иначе жить не стоит» и В. Липатов в своих маленьких пове­ стях, Е. Дорош в очерках и В. Некрасов, В. Тендряков, П. Нилин, Л. Фоменко... Можно сказать, что в текущей русской прозе нет писателя, который так или иначе не касался бы этих проблем. И это весьма симптоматично: без осознания высокой ответственности перед самим собой, перед, людьми, перед эпохой пост­ роить коммунизм невозможно. Кирилл Извеков в романе К. Федина «Костер» на подозрении. Только вме­ шательство Новожилова, секретаря об­ кома, хорошо знавшего Кирилла и ве­ рившего ему, спасло его от еще больше­ го унижения. Но и сознавая, как неза­ служенно попал он в посторонние, испы­ тывая неимоверную боль от того, что он «штрафной», Извеков, не задумываясь, решает: его место в первых рядах за­ щитников страны от фашистских пол­ чищ. Во всем удачливый и процветающий «народный» артист Скудин спокойно, с приличной миной обманывает своего со­ брата по искусству артистку Улину и весьма логично с первых дней войны оказывается у немпев. Его не терзала совесть по той причине, что он, видимо, и не подозревал о ее существовании. К. Федин рисует его с холодным блес­ ком. На первый взгляд, Скудин—русский человек, с русской душой нараспашку, большой, отзывчивой, открытой. И в то же время мы чувствуем, что во всем его поведении сквозит какое-то тщатель­ но замаскированное притворство, без­ застенчивое самолюбование, игра в бла­ городство, вылившееся в конце концов в обман и предательство. Инженеру Ивану Пожоге, главному герою повести Е. Карпова «Синие вет­ ры», в высшей степени свойственна чуткость к велениям Родины. Ему честь и совесть советского человека не позво­ ляют работать в полсилы, с оглядкой и опаской за свое благополучие и спокой­ ствие. Он живет в постоянном творче­ ском напряжении, в поисках, сопряжен­ ных с риском, волнениями, опасностями. Он каждый свой шаг проверяет принци­ пом служения всенародному делу, и эту его устремленность, его самоотвержен­ ность и одержимость хорошо почувство­ вала молодежь — она искала его друж­ бы, она училась у него. Однокашник Пожоги Роман Сереб­ ров во всем осторожен, идет только про­