Сибирские огни, 1963, № 2

борьбе.' Поэтому-то, на наш взгляд, и не знала история людей более счастливых, чем большевики, хотя жизнь их была всегда трудной, полной лишений и опас­ ностей. Да , это так, но как все ж е ответить на вопрос Витьки Трушкина, что заста­ вит его в будущем трудиться на заводе, если он захочет на Мадагаскар? — Кто такой Криворучко, знаете? — спросил я у жителей двадцать седь­ мой комнаты. — Нет? Тогда давайте сюда «Педагогическую поэму» Мака­ ренко! Книгу нашли где-то на третьем этаже, у девчат. — Эта книга про колонию имени Горького. Помните? — Да вроде бы... — Там ребята все делали сами, без милиционера. И вот этот Криворучко- решил, раз так — можно не работать. Спрятался где-то после завтрака.. Но как ни приятно гулять, а обедать надо. Пришел в колонию. Вот как его встретили: «Прогульщик подходит к столу и старается сделать вид, что человек он обыкновенный и не заслуживает особенного внимания, но... командир строго го­ ворит какому-нибудь Кольке: — Колька, что же ты сидишь? Разве не видишь? Криворучко пришел, ско­ р ее место ему очисти! Тарелку ему чистую! Да какую ты ложку даешь, какую ложку?! Ложка исчезает в кухонном окне. — Наливай ему самого жирного!... Самого жирного!... Петька, сбегай к по­ вару, принеси хорошую ложку! Скорее! Степка, отрежь ему хлеба... Да что ты режешь? Это граки едят такими скибками, ему тоненькую нужно... Да где там Петька с ложкой?... Петька, скорее там! Витька, позови Петьку с ложкой!... Криворучко сидит перед полной тарелкой действительно жирного борща и краснеет прямо в центр борщевой поверхности. Из-за соседнего стола кто-нибудь солидно спрашивает: — Тринадцатый, что, гостя поймали? — Пришли, как ж е , пришли, обедать будут ... Петька, да давай ж е ложку, некогда!.. Дурашливо захлопотанный Петька врывается в столовую и протягивает обыкновенную колонийскую ложку, держит ее в двух руках парадно, как подно­ шение. Командир свирепеет: — Какую ты ложку принес? Тебе какую сказали? Принеси самую большую ..» Я дочитываю до конца всю эту «воспитательную» сцену о том, как Петька под смех всей столовой приносит вместо ложки саженный дуршлаг, как знамени­ тый «артист» Лапоть нежно увещевает прогульщика: «Кушай, кушай, детка»... Как «детка», не выдержав, ревет на всю столовую и, уведенный на кухню, ест там со слезами борщ, навсегда зарекаясь увиливать от работы... — Сильный приемчик! — одобрительно отозвался после некоторого молча­ ния Витька. — Только не понятно, какое отношение все это имеет к Мадага­ скару? — А такое, что при коммунизме ты будешь не в шалаше бобылем жить, а в коллективе. Не захочешь считаться с общественными интересами — еще сильнее «приемчик» подберут!... Помните, что было с Рыжиковым? — Помню, — откликнулся из своего угла Михаил. — Был там такой мерза­ вец. Гнида, а не человек. Бойкот ему объявили. Полмесяца героем ходил, потом— скис... Это уж точно. Против всех не попрешь. Лучше и не пробовать! — Ну, а что меня к этому вашему коллективу привяжет? — не сдавался Витька. — Бойкот объявит — уеду и все. Что, не примут в другом месте? — Примут, Витя. Но то же самое с тебя и в другом месте спросят. Некуда будет податься бунтарю-одиночке! А с тех, кто коллектив не уважает, будет самый строгий спрос в любой точке земного шара. Общественное мнение! Это,, брат, такая сила, от которой никуда не спрячешься! — Здорово это, — добродушно улыбнулся Виктор, — Коллектив — это да.