Сибирские огни, 1963, № 2

Витька. — Зарплата?.. Ее ж е ликвидируют. Государство с его министрами и ми­ лициями отомрет. Выговор и то некому объявить — ни комсомола, ни партии при полном коммунизме уж е не будет! — Эх, ты, темнота, — снисходительно пробасил Михаил. — Объяснял же лектор: сам без милиции разберешься, «что такое хорошо и что такое плохо» ... Ты ж е будешь высокосознательным. Но Виктор не унимался. — «Сознание, сознание!..» Я в бога не верю. И в то, что «благодать» на меня снизойдет! Ты конкретно скажи — кто меня при коммунизме заставит у станка стоять, если мне захочется сочинять стихи? Ребята замолчали. Они знали, что если положиться на одно Витькино со­ знание, то он удерет-таки куда-нибудь на Мадагаскар. — Видно, ради тебя придется одного милиционера оставить, — вздохнул Генка. Да , тут было над чем задуматься. В чудо, которое должно произойти с чело­ веческим сознанием, я, как и Виктор, верю не очень. Что это чудо вызовет? Изобилие продуктов и высокая механизация труда? Увы, сознание от них пря­ мо не зависит. Уживается ж е в США высокая производительность с беззастен ­ чивой эксплуатацией, с расизмом, с культом силы и прочими компонентами само­ го отсталого сознания! И в то же время коммунизм без очень высокого уровня сознания, без дис­ циплины и добровольного подчинения личных интересов общественным попро­ сту немыслим. Значит, чтобы построить коммунизм, чтобы сделать всех счаст­ ливыми, надо не только достигнуть небывалого уровня экономического разви­ тия, но и найти такую структуру общества, которая бы давала людям максимум свободы и простора для инициативы, в то ж е время поддерживая порядок, орга­ низованность, гарантировала бы сознательность каждого его члена, воспитывала в нем чувство долга перед обществом. Чтобы достигнуть этого, надо много искать, думать, пробовать. Но в одном можно уже сейчас не сомневаться — ос­ нову и главную действенную силу коммунистической организации общества со­ ставит коллектив. Кто в наше время не испытывал радостного и гордого чувства единения с коллективом! Кто сомневается в его силе и справедливости? В 1953 году мы, группа студентов Новосибирского пединститута, убирали колхозную картошку. Была глубокая осень. По утрам земля покрывалась тол­ стой ледяной коркой. Потом выпал снег... Рыться от рассвета до темноты в ле­ дяной кашице — удовольствие небольшое, да и экипировка у большинства вовсе не соответствовала погоде... «Милиционера» возле нас не было. Более того, на­ ми фактически никто не «руководил». Институтское начальство было далеко, колхозное «запарилось» с уборкой пшеницы. Но от «безвластия» почему-то не страдали ни люди, ни работа. Трудились все так, что даже больных насильно приходилось оставлять дома. Из-за чего же все так старались? Из-за денег? Нет. Об оплате никто даже не вспомнил. Из-за высокого уровня сознания? Такая формулировка ничего не разъясняет. Если честно говорить, то для многих из нас физический труд не был «потребностью души». Кое-кто дома даже полов не подметал, мама за него это делала. Тут же сознание у всех оказалось по-настоящему «высоким», «комму­ нистическим». Почему? Мы жили единым коллективом — своеобразной комму­ ной, все в одном доме: вместе ели, вместе работали, отдыхали, развлекались. В институте мнением товарища можно было и пренебречь, да и кому какое д ел о— моет Вика дома полы или нет. Даже учеба расценивалась как «личное» дело. Тут же цели у всех были общи, работа — тоже. На лентяя или прогульщика тот­ час обрушились бы все с гневом и презрением. И некуда от них спрятаться! Впрочем, дело даже не в принуждении, не в страхе. Хорошо организованный коллектив способен творить с людьми чудеса. Он действует тонкими, почти «химическими» средствами. В нем человек становится невольно лучше. Кол­