Сибирские огни, 1963, № 2

в западню и остановились. Прислушались — река шумит неподалеку. Ре­ шили пробираться к ней, предполагая по ее берегу дойти до лагеря. Шли через завалы, топкое болото, прыгали через ямы, бугры, падали, конечно, изорвали на себе одежду, но все же достигли берега. Вырвавшись из лес­ ных объятий на простор речной косы, единогласно решили ночевать — благо ночи в это время были короткие. Натаскали вороха дров, сложили в костры. Оставалось только поджечь их. Я уже мысленно составил себе план обсушки и обогрева, настроился принять живительное тепло, как вы­ яснилось ужасное дело: спички у всех курящих подмокли, отсырели, в том числе и мои. Скажите, что бы вы сделали в таком случае? Не знаете? Вот то-то и оно. Без смекалки в тайгу лучше не суйтесь, наживете тысячу неприятностей. Пока мы были разогреты внутренним теплом, казалось, что можно отсидеться где-нибудь, скажем, под густой елкой, но стоило прекратить движения, холод моментально полез внутрь и заставил дро­ жать , как кутят: не только зубы стали дробно отбивать гопака, не только голову начало качать, как у горького пропойцы, но затрясло все тело, а ноги схватили, как клещами, судороги. Вскоре застучала зубами и моло­ дежь. Со стороны можно было подумать, что здесь люди не бедствие тер­ пят, а играют на кастаньетах испанский танец. Вот каково пришлось. Когда я доложил Удальцову о том, что до утра эту пляску Витта не выдержу, он сказал: — Пока жив человек, что-нибудь придумает. Голова ему дана не только для того, чтобы сумка с плеч не падала. Пойдемте,— говорит,— Федос Петрович, прогреваться. Выходим из леса на каменистый берег. Он подымает тяжелый валуи, этак пуда полтора весом, и говорит. — Будем играть в волокиту. Вот этот камень я буду бросать в вашу сторону, а вы в мою. Получится вроде того, что я вам подаю акт на спи­ сание, а вы возвращаете и так далее. Поняли? — Понял,— говорю уныло,— но это похоже на издевательство, Алек­ сандр Иванч. — Об издевательствах в нашем положении не может быть и речи. Получайте! — и бросает камень с выдыхательным звуком «гех», как де­ лают, когда рубят дрова. Я подымаю камень и говорю: — А все же это издевательство,—■ бросаю его обратно с выдыхом «гах». Он мне опять бросает: — Получайте... гех! Я прихожу в азарт и возвращаю камень: — Это издевательство... гах! — Получайте... гех! — Это издевательство... гах! И так мы гехали и гахали минут десять и здорово прогрелись, пред­ ставьте. Остальные члены отряда сначала потешались над нами, а потом по­ следовали нашему примеру. Но прошло еще минут десять, и я снова начал дрогнуть. Пришлось опять взяться за волокиту. Но теперь я почувствовал, что силы мои слабе­ ют и что, в конце концов, может наступить такой момент, когда гахнешь раз и душа из тебя вон. Поясница заныла, ноги едва поддерживают тело. Настало такое состояние, что вот-вот упаду. И вдруг... О, радость! О, чудо!- — Ура-ра! — во все горло заорала молодежь,— Да здравству­ ет огонь!